Но теперь, наблюдая за парусом, Гешке решил, что добыча от него не уйдет. С буером явно приключилось что‑то неладное: он стоял па месте. Правда, до него довольно далеко. Однако в бинокль видны копошившиеся возле буера люди.
«Наверное, наскочили на торос и перевернулись, — предположил Гешке. — Может быть, удастся захватить?»
Далекий парус трепыхал по ветру крылом подбитой чайки. Пока офицер соображал, выслать ему солдат на лед или подождать еще немного, парус вдруг выровнялся и наполнился ветром.
«Неужели опять уйдут?» — кольнула тревожная и вместе с тем приятная мысль, — приятная потому, что на сей раз все могло обойтись без излишних хлопот и волнений.
Парус, однако, рос и приближался. Несомненно буер держал курс прямо па батарею. В груди у Гешке шевельнулось злорадное чувство. Наконец‑то он не даст застать себя врасплох. По его приказанию солдаты в белых халатах мгновенно спустились на лед, замаскировались и застыли с пулеметами и автоматами наготове. Для верности он велел не открывать огня без команды. Если бить, так уж бить наверняка.
Теперь‑то ему удастся посчитаться хоть с одним из этих проклятых катеров на лыжах! Насколько ему известно, его батарея будет первая, которая подобьет один из буеров.
Буер приближался, как всегда, с неимоверной быстротой. С легкой досадой Гешке разглядел, что на нем был всего один пассажир. Он лежал на полозьях под самыми парусами.
«Остальные, видимо, покалечились при падении и остались на торосах», — решил Гешке. Предположение подкреплялось и тем, что буер шел без обычной легкости и грации, устремившись прямо на берег.
«Оставшийся на нем болван, видимо, не умеет управлять!» — снова подумал Гешке. Он опустил бинокль. И невооруженным глазом было видно, что единственный из команды буера лежал неуклюже, как куль. Офицер собрался поднять руку, чтобы дать сигнал открыть огонь, но остановился, осененный смелой идеей.
«Живьем, непременно взять живьем! Плохо управляемый буер сейчас врежется в берег, и тогда…»
Дисциплинированные солдаты лежали неподвижно, как истуканы, держа автоматы в окоченевших руках. Возможно, солдаты не понимали замысла своего командира, но не для того они созданы, чтобы понимать. У них будет еще время оценить всю проницательность старого офицера.
Судорожно подпрыгнув на торосах, буер со свистом врезался в берег. Гешке еще успел заметить знакомую надпись «Ласточка», увидеть, как дрогнула сломанная страшным ударом стройная мачта и трепыхнулся в последний раз парус. Затем непонятная, непреодолимая сила оторвала Гешке от земли и в багровом блеске огня понесла куда‑то вверх. Он уже не видел и не мог видеть, как исчезли в этой ослепительной вспышке застывшие солдаты, как гулкий оглушительный взрыв взметнул смерч воды и далеко разбросал огромные льдины. Он так и не узнал, что единственным членом команды ловко направленного буера был хорошо снаряженный фугас огромной разрушительной силы.
