Джеймс криво усмехнулся и сбавил шаг. Пусть вымотается, тогда с ней легче будет справиться. Когда они выбрались из рощицы на поляну, где остался экипаж, понадобились секунды, чтобы Джеймс настиг девушку.
— Пожалуйста, отвези меня домой, — сказала она, едва переводя дыхание.
Джеймс, опустив вниз уголки губ, изобразил огорчение:
— Это может оказаться не таким уж легким делом.
— Не шути со мной, Джеймс. Мы уедем отсюда немедленно и забудем все, что наговорили друг другу.
— Уехать невозможно.
— Возможно, — возразила она с горячностью. — Ты джентльмен и будешь вести себя соответственно.
— Джентльменом я могу быть, но волшебником — нет. — Глазами Джеймс указал вперед. — У нас проблема.
Селина резко повернулась:
— Что ты имеешь в виду? О, я вижу, верх ландо поднят. Слава Богу, иначе нам пришлось бы ехать на совершенно мокрых сиденьях… Но что это? О, нет! Нет! Джеймс! Лошади куда-то ушли.
Селина бросалась из стороны в сторону, и серебряные колокольчики на ее платье и капоре позвякивали вразнобой в серой пелене начавшегося ливня.
— Мистер Вон Тель, ау, где вы?! — Ее зов перешел в крик отчаяния.
Джеймс большего и не желал — обстановка даже лучше, чем он надеялся. Не было никакой нужды продолжать мучения девушки, она готова к приобретению нового для нее опыта. И он уверенно остановил Селину:
— Хватит, ты вся промокла. Ну-ка быстро в коляску.
— Я подожду здесь, пока лошади… не придут, — с вызовом сказала она.
— Селина, моя сладкая, — иногда ты просто испытываешь мое терпение. — Без предупреждения Джеймс наклонился, обхватил ее ноги ниже колен и перекинул девушку себе через плечо лицом вниз.
— Я не твоя сладкая! — Она барабанила кулаками ему в спину, извиваясь всем телом. Джеймсу эти ощущения пришлись по вкусу: округлые ягодицы, твердо поддерживаемые его широкой ладонью, вертелись самым восхитительным образом. Добравшись до коляски, Джеймс распахнул дверцу, бесцеремонно отправил свою ношу внутрь, затем забрался сам и уселся рядом с Селиной. Она немедленно пересела на сиденье напротив, скрестив руки на груди.
— Ну вот, — заявил Джеймс с деланным воодушевлением, — Вон Тель, слава Богу, поднял верх и закрыл окошки. Здесь мы будем в тепле и укроемся от дождя. — И ни слова о весьма приятной обстановке полной интимности.
— Летти станет беспокоиться обо мне.
— К сожалению. Когда вернемся, я объясню ей, с какими ужасными обстоятельствами мы неожиданно столкнулись. — Вряд ли Джеймсу улыбалось превратиться в законченного лжеца, но временами способность соврать приносила пользу. — А пока отдыхай. И сними одежду.
