Л. Берия».
В истории Атомного проекта можно отыскать, впрочем, и более поразительные примеры.
Ноябрь 1949 года. С момента успешного взрыва первой советской атомной бомбы РДС-1 прошло два месяца. Производство хотя бы единичных новых атомных бомб — вопрос для СССР жизненной важности, а подписанный лично Берией протокол заседания Спецкомитета № 88а, констатирует:
«1. Отметить, что хранение деталей РДС-1 из аметила (кодовое наименование плутония. — С.К.) на комбинате № 817 поставлено неудовлетворительно. Детали РДС-1 были помещены в сырые подземные помещения, не обеспечивающие поверхность их от окисления».
Казалось бы, комментарии излишни — руководство комбината можно обвинить чуть ли не в государственном преступлении! Ведь плутоний в то время — главный фактор, который дороже любого золота!
Ну, и каковы «оргвыводы»?
А таковы:
«2. Указать начальнику комбината № 817 т. Музрукову и главному инженеру т. Славскому на недопустимость такого отношения к хранению изделий из аметила.
3. Заместителю начальника комбината № 817 по режиму т. Рыжову, ответственному за хранение аметила и давшему неправильное распоряжение о закладке деталей РДС-1 в сырое помещение, объявить выговор.
4. Обязать начальника комбината № 817 т. Музрукова в 3-дневный срок наладить бесперебойную вентиляцию хранилища, обеспечить тщательную просушку его и оборудовать приборами для контроля влажности и температуры.
Т. Музрукову лично систематически проверять состояние хранилища.
5. Поручить. т. Мешику с выездом на место проверить исполнение настоящего решения».
ПОСЛЕДНЯЯ резолюция по комбинату № 817 относится, как было сказано, к периоду уже после первого испытания советской атомной бомбы РДС-1.
Кодовое обозначение «РДС» официально расшифровывалось как «Реактивный двигатель «С», при этом смысл буквы «С» сегодня точно не идентифицируется, несмотря на свидетельство Ю.Б. Харитона о том, что эту аббревиатуру придумал секретарь Специального Комитета Махнёв, и означала она якобы «Реактивный двигатель Сталина».
Что же до самих разработчиков ядерных зарядов серии «РДС», то они имели свою расшифровку: «Россия делает сама».
И это было сказано по сути.
Берия присутствовал на испытании 29 августа 1949 года на Семипалатинском испытательном полигоне, тогда известном в узком кругу как «Учебный полигон № 2». Он побывал в сборочном здании у 37-метровой стальной ферменной башни, на которую должны были поднять «изделие», затем отправился на командный пункт опыта.
