— Я был в гостях.
— Ну-ну, — с издевкой проговорил капитан. — Избавьте нас от лишних расспросов. Вы отужинали здесь в семь часов в обществе судьи и мисс Робинсон. Примерно в четверть девятого вы вместе с хозяином дома вошли в эту комнату, а мисс Робинсон поднялась к себе. В девять за девушкой заехал мистер Уильямс. Вы с судьей все еще были здесь. В четверть девятого, проходя по саду, вас видел лакей Майлс. Так чем вы занимались с тех пор?
Хэтфилд с опаской взглянул на Прина, державшего наготове блокнот и ручку. Это была излюбленная тактика Лаудербека: по мнению капитана, люди не так легко лгут, зная, что их ответы стенографируются.
— Я ушел в половине десятого, — осторожно начал евангелист, — и на трамвае поехал к дому одной особы, которой собирался нанести визит. Машины у меня нет. Когда я добрался до места, еще не было десяти. Там я пробыл около часа и сразу вернулся сюда.
— Где живет эта особа?
— В отеле «Мэдисон» на Сидер-стрит.
— Ее имя?
— Мисс Хэрриет Бентли. Администратор гостиницы видел, как я пришел и как ушел. Вам даже не придется допрашивать мисс Бентли.
— Уж это мы сами решим. Однако, я вижу, вы позаботились, чтобы вас заметили в гостинице.
— Я тут ни при чем! — возмутился Хэтфилд. — Стойка администратора — у самой двери, а заметил он меня, потому что был не занят, к тому же мы знакомы.
— Ладно. Тогда скажите мне вот что: сегодня вечером судья что-то писал. Мы нашли на столе открытую чернильницу и еще влажное перо, но то, что он написал, исчезло. У вас есть на этот счет какие-нибудь соображения?
— Ни малейших.
— При вас судья ничего не писал?
— Нет.
— Вы уверены?
— Совершенно. Мы беседовали на религиозные темы. Вы, наверное, не знаете, что я был духовным наставником судьи Робинсона?
— Капитан в курсе, — сквозь зубы процедил Эндрю. — Знает он и о вашем пагубном влиянии на моего брата, и о том, что вы порядком поживились за его счет.
Хэтфилд покраснел.
— Клевета!
— Не зарывайтесь! — сухо отрезал Эндрю. Он не шевельнулся, не повысил голоса, однако присутствовавшие явно почувствовали в его тоне угрозу. — Я что ж, по-вашему, лгу?
— Я… я имею право защищаться…
Эндрю резко встал, оборвав бормотание Хэтфилда. Подойдя к столу, он угрожающе навис над евангелистом.
— Защищаться от чего? Разве мой брат не давал вам денег?
— Не мне… не лично мне… Он жертвовал на добрые дела. Хвала Создателю, Дух Святой осенил судью, и в душу его вошло милосердие. — Хэтфилд благоговейно закрыл глаза и прошептал: — Аллилуйя! Аминь.
