— А обезьяны у нас в цирке в штанах ходят, клетчатых, — подколола «клетчатых» Зося. «Усато-полосатые» засмеялись.
— А если серьёзно, — не отставал настырный.
— И в полосатых тоже ходят. Теперь уже смеялись все.
— А если серьёзно, то ничего эта теория хорошего не дала. Разные чудаки идеек ещё навыдумывали в довесок к этой гипотезе. Очеловечились до потери памяти, божественное происхождение в себе выбросили. И раз! Журналисты вздрогнули. — Мировые войны, революции, разруха, голод, эпидемии. Особенно народам России досталось.
— Почему? — строчили в блокноты ростовские журналисты.
— А народ, у нас сильно продвинутый, любит в бунтах поучаствовать.
— Очищение необходимо в обществе! И революции нужны! Какой-то полосатый юноша видимо очень мечтал поучаствовать, на благо всего народа. — Не умно.
— Ага, ты вон казакам это скажи, — Лиэль светлые порывы юноши очернила, а потом ещё и вразумила. — Революции эти — грязь, кровь, вши и болезни. А гражданские войны ещё хуже. А ребёнку своему, как в глаза смотреть будешь. Всем стало неловко.
— Барышня, а кофе угостите? — настырный стал подбивать клинья к Зосе.
— Обойдётесь, — независимо заявила Зося.
— Тогда сигаретами.
— Сигаретами можно. Зося вынесла блок «Петра I».
— А это ваши наложницы, господин Борн? Блок из руки Зоси полетел в голову настырного.
— Ой, — ахнул настырный, но блок сигарет поймал.
— Иди, давай отсюда, пока ветер без камней! У, бессовестный, пи-пи-пи… Зося неистовствовала. В выражениях она не стеснялась. А одёргивать я её не спешил. Зося выговорилась, и ушла. И уши у прессы горели и свернулись тряпочкой.
— Всё господа, брифинг окончен. Какой там окончен, полчаса ещё выставлял визитёров. За это время вернулся джип. Из него выскочила околпаченная Эльза, а весёлый Борисов опять укатил. — Так есть не хочу, пить, брр, тоже не хочу. Сунулся во флигель с расспросами. Меня послали. Зашёл на кухню. Ляльки сидели над бутылкой и ревели. И тоже послали. — Горюют, тогда пойду трудиться…
Разыскивал рабочую одежду, а отыскал борновскую заначку. В двух больших банках от детского питания таили злато и сьребро. — А я барин то с золотом, обнаруживается! Настроение вмиг улучшилось, но отыскавшее сокрыл. В глубине трусов, что на полке. Робу всё-таки разыскал, но дома потрудится, не довелось. Приехал Борисов и потянул меня в робе к Шатровым. Во дворе атамана стоял легковой автомобиль неизвестной модели. С мокрыми разводами.
— Это откуда? — вопросил и стал кругами ходить, рассматривать седан.
