Версия вполне вероятная.
Ввиду именно этой версии, переговорщик и часть чеченцев, оставшихся в пещере, и были арестованы.
По другой версии, Зелимхан скрылся из пещеры ползком, вверх по скале. И действительно, кровавые следы до вершины горы были, но чьи они, этого определенно, конечно, нельзя сказать. Сильный же туман горный не давал возможности часовым разглядеть ничего на расстоянии даже нескольких шагов. Сама природа как будто приходит на помощь к Зелимхану, и туземное население это учитывает как покровительство свыше.
По третьей же, чисто народной версии, исчезновение Зелимхана произошло значительно проще. Перед рассветом, после того, как стихла стрельба, из пещеры внезапно вылетел закутанный в башлык и обвязанный кругом бряцающим и звенящим оружием чеченец — стремглав бросился под кручу. Стоявшие на часах и ошеломленные в первую минуту казаки бросились за ним. На всех постах и в отряде поднялась суматоха. Крик, шум, выстрелы.
В результате же оказалось, что бесстрашно бросившийся в бездну, закутанный абрек была кукла, сделанная Зелимханом из бурки, самовара внутри и других побрякушек. Все бросились ловить куклу, а Зелимхан в это время скрылся.
Версию эту проверить трудно, но она далеко проще и, пожалуй, правдоподобнее других».
«Когда восемь месяцев прошло, Бици и Зезык в Сибирь отправили. Кеклхоевых — Нелхоевых отправили. Когда восемь месяцев прошло с тех пор, как Зелимхан Андроникова убил.
Бици и Зезык в Минусинске были. В Минусинск писал им Зелимхан:
— Хорошо живется или плохо живется? Если плохо живется, я пойду в Турцию и оттуда с войском вернусь забрать вас.
— Отцу мы не могли писать. Мы так просто… знакомым писали. Что ничего — хорошо живется нам.
Мы так писали, а начальство иначе писало. Начальство иначе пиасало. Начальство вместо наших писем свои письма вкладывало, и писало начальство:
«Нам плохо живется из-за тебя, страдаем мы. Зачем ты заставляешь страдать нас, дорогой отец? Лучше было бы, если бы перестал ты абреком быть и пришел бы к начальству»
Отец знал, что Бици такое письмо не хочет написать
Что чужое письмо — такое письмо.
В газете мы прочли, как отец из пещеры ушел, и которые в Минусинске русские жили, приводили к себе нас… Чтобы мы об отце рассказывали.
Потом написали знакомые, что наш дом в Харачое пластуны сломали. Что по бревнам разнесли дом. Мать тогда сказала:
— Разве можно дом ломать? Ведь его строили.
Потом у нас Ахмат умер. У Зезык Ломали умер. Мать плакала тогда, когда Ломали умер.
