Лагерь имел весьма плачевный вид. Вирт не разрешил разжечь огонь, и они ели холодное, пока Густав промывал и перевязывал их раны, и легкий снег таял на дымящихся боках лошадей. Павел то и дело хватался за то место, где когда-то был глаз, всхлипывал и кричал: «Не может быть! Я его все еще чувствую», что отнюдь не способствовало пищеварению.
Зародившаяся между Райнером и Францем дружба не заставила паренька передумать относительно размещения на ночлег, и, пока остальные расползались по прочным палаткам, он улегся поудобнее, насколько это было вообще возможно, укрылся плащом и положил на него с одной стороны свой короткий меч, с другой — ножны.
В течение следующих двух дней становилось все холоднее: леди Магда вела их выше и выше к подножию Срединных гор, и дождь равнин сменился мокрым, липким снегом. Казалось, что по мере восхождения время оборачивается вспять и весна переходит в зиму, а не в лето, как положено. Густав заставил всех смазывать лица и руки медвежьим жиром — не слишком приятно, зато надежно и не обморозишься.
Вирт, уроженец Остланда, на холоде словно расцвел, повеселел, разговорился, и чем крепче становился мороз, тем охотнее он травил байки про походы и бои. А вот Джано, рожденный в солнечной Тилее, переносил капризы погоды явно с трудом. Обычно жизнерадостный, он то сердито огрызался, то пускался в ламентации относительно того, как прекрасна его родина и как там тепло.
Пустая глазница Павла покраснела и загноилась. Он страдал от лихорадки, кричал и бредил по ночам, будя остальных, отнюдь не способствуя поднятию у них боевого духа. Днем он толком не мог держаться в седле, и Ульф соорудил из молодых деревьев и веревок подобие носилок, на которых бедолагу волокли позади коня. Густав привязал его и положил на голову немного снега, чтобы облегчить жар. Райнер нехотя признал, что хирург — мастер своего дела, к тому же он не ленился менять Павлу повязку каждый раз, когда они останавливались перекусить. Во время болезни друга Халс вел себя непривычно тихо, словно поток его шуточек и ругательств замерз от беспокойства.
Крошечные деревушки в горах, мимо которых они проезжали, были пустынны и почти все разрушены. Среди домов валялись поглоданные воронами тела, обломки скелетов, и по многочисленным следам неподкованных копыт было совершенно ясно, что тут регулярно появляются отряды курганцев. Райнер полагал, что деревни обобраны до нитки, но Халс, сам крестьянин, знал все крестьянские хитрости и показал им, как искать спрятанные запасы еды и выпивки под земляными полами и на дне колодцев.
