— Мадемуазель, я осознаю свою вину, но я принесу покаяние, рассказав вам все. М-м Ламбертини уложила его в постель с собой и дала ему после этого странное имя «Шесть ударов». Это все. Мне жаль, потому что до этого случая он не был распутником.
Как я мог говорить такое знатной девице, порядочной девице, для которой происходящее в доме Ламбертини было совершенно внове? Я был поражен, увидев, как ее лицо окрасилось стыдом. Я не мог этому поверить. Две минуты спустя она удивила меня совершенно неожиданным вопросом.
— Что общего, — говорит она, — между названием «Шесть ударов» и тем, что он лег спать с мадам?
— Он сделал ей шесть раз подряд то, что порядочный муж делает своей жене лишь раз в неделю.
— И вы полагаете меня достаточно тупой, чтобы я рассказывала моей тете то, что вы сейчас сказали?
— Но я еще более поражен другим.
— Я вернусь через минутку.
Проделав то, что забавная историйка вынудила ее проделать, она вошла обратно и стала позади стула тетушки, изучая фигуру героя; затем она вернулась на свое место, вся пылая.
— Чем еще другим вы поражены, что хотели мне сказать?
— Смею ли я говорить вам все?
— Вы мне столько всего сказали, что, мне кажется, остались только какие-то мелочи.
— Знайте же, что сегодня, после обеда, она его обязала проделать это в моем присутствии.
— Но если это вам не нравится, очевидно, вы ревнуете.
— Это не так. Я чувствую себя униженным из-за обстоятельства, о котором я не осмеливаюсь вам говорить.
— Мне кажется, вы насмехаетесь надо мной с этим вашим «не осмеливаюсь».
— Боже сохрани, мадемуазель. Она заставила меня убедиться, что мой друг превосходит меня на два дюйма.
— Я наоборот полагаю, что это вы выше его на два дюйма.
— Речь не идет о росте, но о другом размере, который вы можете себе вообразить и в котором мой друг истинный монстр.
— Монстр? И что же это такое? Не лучше ли не быть ни в чем монстром?
— Это правильно и справедливо; но в этой области некоторые женщины, не похожие на вас, любят монструозность.
— Я не вполне себе представляю эту область, чтобы вообразить, какова должна быть величина, которая может быть названа монструозной. Я также нахожу странным, что это может вас унизить.
— Поверите ли вы, если увидите меня?
— Увидев вас, когда я вошла сюда, я об этом не подумала. У вас вид человека весьма пропорционального; но если вы знаете, что это не так, мне вас жаль.
— Взгляните, прошу вас.
— Я полагаю, что это вы монстр, потому что вы внушаете мне страх.
