Человек опять протянул Гессу ту самую бумажку, на которой был написан адрес.
— В письме один хорошо знакомый мне человек — знакомый по прежней жизни…
Вадим Арнольдович навострил уши: «По прежней жизни? Гм-гм… А может, Юрий Михайлович и не ошибся?»
Человек как будто уловил мысль Вадима Арнольдовича и пояснил:
— Я познакомился с ним по службе. Мой полк тогда находился в Афганистане…
— Кальберг! — закричал, хватая человека за руку, Гесс. — Кальберг!
Человек отшатнулся:
— Кальберг? — переспросил он. — Почему Кальберг? Впрочем, барона я тоже знаю, но…
Вадим Арнольдович заметил, что в первый раз за всё это время во взгляде незнакомца появилось выражение недоверия и даже чего-то похожего на испуг.
— Послушайте! — отступая еще на один шаг, требовательно произнес незнакомец. — А вы-то, собственно, кто такой? Это ведь вы учинили скандал в кафе? А потом… потом я заметил вас и на площади![25] Вы следите за мной?!
Вадим Арнольдович растерялся: как быть?
— Отвечайте!
Незнакомец смотрел на Вадима Арнольдовича в упор, и взгляд его был грозен. То добродушие, которое свойственно облику многих русских, вот только что еще пребывавших в сытой уверенности своего превосходства над окружающим миром, испарилось без следа. Незнакомец теперь походил не на барственного увальня, а на готового отчаянно защищаться солдата. Вадим Арнольдович приметил то, что ускользнуло от его внимания при первой оценке: осанка незнакомца выдавала в нем отставного военного, причем, похоже, в немалом чине.
Это наблюдение вполне соответствовало и замечанию незнакомца о службе в полку.
— Минутку! — попросил тогда Гесс. — Минутку! Я вам не враг. Я… как бы это сказать…
— Уж говорите как есть!
— Я — полицейский, — признался Гесс.
Послышался вздох облегчения:
— Полицейский? — на всякий случай уточнил незнакомец. — То есть — наш, русский?
Вадим Арнольдович кивнул:
— Васильевская полицейская часть. Старший помощник участкового пристава…
— Можайского!
Внезапно незнакомец широко улыбнулся и вновь — уже без опаски и с прежним своим безобидным видом — приблизился к Вадиму Арнольдовичу.
— Ну конечно! — едва ли не проворковал он. — Как же я сразу вас не узнал?
Гесс растерялся еще больше:
— А вы должны были меня узнать?
Незнакомец рассмеялся:
— Да вы, голубчик, меня совсем не слушаете! Говорю же: я проживаю на Васильевском острове! Ну, посмотрите на меня!
Гесс всмотрелся, всё еще ничего не понимая: ведь он уже «производил осмотр», но так и не узнал этого человека!
