– Пойдешь со мной в душ? – спросила она, когда я сел на кровать.
Я покачал головой.
– Не в настроении.
– Слишком устал?
Я улыбнулся.
– Ага, – сказал я. – Слишком устал.
В нашем лексиконе «слишком устал» было эвфемизмом для орального секса. Он возник почти сразу, когда мы переехали в одну квартиру. Как-то вечером Джейн захотелось любви, но я не был уверен, что к этому готов, и потому сказал ей, что слишком устал. Потом я закрыл глаза и тут же ощутил ее рот, открытый и готовый к делу. Это было чудесно, и с тех пор фраза «слишком устал» приобрела для нас новое значение. Джейн быстро меня поцеловала:
– Ладно, тогда я сейчас вернусь.
Я разделся и заполз в кровать. Я был возбужден, и у меня уже возникла эрекция, но я на самом деле устал, а потому лег на спину и закрыл глаза, слушая, как шумит вода в ванной. Когда Джейн вылезла из душа, я уже спал мертвым сном.
Помощник координатора по межофисным процедурам и документации фазы два.
Несмотря на то, что подразумевало это довольно претенциозное наименование, это оказалось не намного больше, чем знаменитая должность клерка. Я печатал записки, которые надо было напечатать, вычитывал инструкции на предмет опечаток и вообще делал работу, которую координатор по межофисным процедурам и документации фазы два не хотел давать секретарше, а сам тоже не хотел делать.
Либо первое задание было исключением из правил, либо я его так жалко провалил, что Стюарт не хотел снова рисковать, давая мне настоящую работу.
Спрашивать я боялся.
Первые дни я пытался поговорить с Дереком, каждое утро здороваясь и каждый вечер прощаясь, иногда пытаясь завязать разговор и в другое время дня. Но все мои усилия наталкивались на то жекаменное молчание, и вскоре я бросил. Технически мы были всего лишь коллегами по офису, но наши отношения были еще более безличными. У нас было общее рабочее место – и только.
Точка.
Угнетало меня то, что это был не только Дерек. Мне казалось, что никто не хочет со мной разговаривать. Почему – я не понимал. Я был новичком, никто меня не знал, и я, стараясь познакомиться с товарищами по работе, кивал, махал руками, проходя по коридору, говорил «привет», «доброе утро», «как жизнь?» но чаще всего я встречал пустые взгляды, и на мои приветствия не отвечали. Иногда бывало, что кто-нибудь помашет в ответ, слегка улыбнется или скажет «привет», но это были исключения, а не правила, и исключения чертовски редкие.
Среди программистов мое присутствие едва терпели. Мне не нужно было взаимодействовать с ними постоянно, но несколько раз за свои первые дни мне приходилось заходить к ним в загон – либо занести экземпляры служебных записок, либо забрать бумаги на вычитку, и они явно выражали мне свое презрение, либо не замечая меня, либо обращаясь со мной так, будто я невольник – безличный бесчувственный автомат, который только выполняет свои профессиональные обязанности.
