– Кого тут носит и какого дьявола, – рявкнул он, открывая, но осекся. Полицейский годился ему в дедушки. Седые волосы – топорщатся венчиком вокруг лысины, седые усы, и даже форма как будто седая – припорошенная пылью.
– Вы, случайно, не в курсе, молодой человек, – спросил пожилой полицейский, – куда делся «призрак прошлого»?
– Вероятно, остался в прошлом, – криво усмехнулся Эдвард.
– Я имею в виду этих молодчиков, – пояснил служитель закона, – которые устраивают шум и свалку под окнами, да вымазывают стены краской. Между прочим, в вашем доме живут сплошь получатели пособия, или, как вы их называете, одни «нахлебники». Значит, уборка двора – опять за счет муниципалитета. Столько денег на ветер, – посетовал он. – Городской бюджет трещит по швам. Будьте добры, предъявите паспорт... Итак, чудесно, господин Кристофердин, – сказал, принимая из рук Эдварда пластиковую карточку. – Стало быть, вы никого не видели?
– Не-а.
– Ну, что ж, – полицейский бросил тоскливый взгляд вглубь квартиры. – Надеюсь, вы говорите правду. У лжи короткие ноги, знаете ли...
– Да-да, – прервал его Эдвард, – знаю, меня накажут. Да не видел я никого. Клянусь папой. А про «нахлебников» – это вы зря. Мы, что ли, виноваты, что для нас нет работы? Мы бы рады делать что-то полезное, но никому это не нужно. Ни наши руки, ни наши мозги никому не нужны. Вам проще кидать нам подачки – эти жалкие гроши, которые вы лицемерно именуете социальным пособием и на которые не выпить лишнего стакана молока, – говорил он с пафосом. – «Нахлебники», вот как! Разве наша вина, что ваши министры, вместо того чтобы создать рабочие и учебные места, покупают себе...
– Ладно-ладно! Всего хорошего, молодой человек.
Дверь поспешно – и сердито – захлопнулась.
Избавившись таким образом от полицейского, он вернулся в комнату. Селина забралась с ногами на кровать – грязные носки на подушке, под спиной скомканное одеяло – и листала роман в яркой обложке.
– Извини, – улыбнулась, как дитя, – но в твоей квартире нет ни одного стула.
– Стулья есть, – отозвался Эдвард, присаживаясь рядом, – на кухне. Ты читать-то умеешь?
– Умею. Только не всегда понимаю, что в книжках написано.
– Эх... да это разве книги, – вздохнул он. – Бульварные романчики да дебильные сказки для взрослых. Я бы хотел почитать настоящие, по истории, например, только где их сейчас достанешь?
– Мари... моя сестра то есть, работает в архиве. Там много-много серьезных книг, очень старых. Я сама видела. Она меня пару раз брала с собой.
