— Если откровенно, тогда, пожалуй, нет. Разве что, если бы впереди светил огонек...
— В смысле «Огни большого города»? Так, кажется, назывался фильм Чаплина?
— Да, в этом смысле... Помните, у Анри Барбюса есть рассказец. Пара неистово влюбленных молодых людей, он и она. Их приковывают друг к другу цепью. Навсегда. И что из этого получилось?
— Я не читал.
— Прочтите. Там вы найдете ответ на свой вопрос.
— А по-моему, жизнь по большому счету можно устроить где угодно. Было б желание!
— С милым рай и в шалаше?
— Вот именно.
Тут опять запищал зуммер телефона, и в трубке послышался голос Невиномысского.
— Неужели вы сами не можете решить такой пустяк? — недовольно ответил Бочкарев. — Ладно, иду... Простите, товарищи.
Наташа капризно, недовольно поморщилась.
— Ну и шляпа, очевидно, этот ваш младший лейтенант.
— Не зная человека, не следует обзывать его! — строго заметил старшина.
— Я же сказала «очевидно», — лениво возразила Наташа.
— Минут через пять вернусь, — Бочкарев снял с гвоздика фуражку, — прошу не скучать...
— Вот так он будет уходить, — послышался неестественно равнодушный голос Тони, — днем, среди ночи, зимой, весной, осенью... а я буду оставаться одна. Буду готовить ему обед, ждать его, а он пообещает и не придет. Он будет работать, а я ждать, ждать, ждать...
Она сидела на диване, закрыв глаза, и в такт своим словам покачивалась, то наклоняясь вперед, то откидываясь назад, прислоняясь к высокой спинке дивана. С каждым разом ее движения делались медленнее, все более вялыми.
— Выпила ты лишнего, милая, — сказала Надежда Петровна сочувственно. — Вот и болтаешь лишнее.
...Когда Тоня проснулась, в комнате было пусто, а со стола убрано. Пахло табачным дымом. Перед приоткрытым окном шевелилась занавеска.
«Боже мой, а где же они? — спросила сама себя Тоня. — Неужели я все на свете проспала? И не попрощалась ни с кем... Какой стыд!»...
Уже стемнело; тарахтел движок, гудел океан, накрапывал дождь и порывисто свистел в ветвях ветер.
«В такую погоду пошли! Я ведь их ночевать хотела оставить»... Она заглянула в другую комнату — не спят ли? Посмотрела на вешалку — ни плащей, ни беретов, в которых пришли гости, не было, и, окончательно расстроившись, отправилась на квартиру к старшине.
— Убыли, милая, гости-то, — сказала Надежда Петровна, — с час, наверное, как убыли. Твой провожать пошел...
— А дома кто убрал?
— Да все бабы скопом. Я им, гостям-то, не разрешала, да куда там!
— Ай, как нехорошо получилось!
