Айсе отложила карандаш в сторону, закрыла тетрадь в голубом переплете и, когда в дверь неожиданно постучали, торопливо сунула ее в ящик письменного стола. Это был короткий, нетерпеливый стук Зафира, и не успела она ответить, как он уже открыл дверь и вошел в комнату.
— Чем занимаешься? — с любопытством спросил он. В зеркало шкафа она увидела, что он уселся на кровать.
— Работаю, — сказала Айсе и быстро открыла первую попавшуюся тетрадку, лежавшую на столе.
— Ты в самом деле решила завтра пойти туда?
Айсе, ничего не ответив, склонилась над тетрадью.
— Я еще раз поразмыслил об этом, — сказал Зафир. — Будет лучше, если ты останешься дома. Кто знает, что за публика там соберется.
— Все друзья Сезен, — ответила Айсе.
— Вот именно.
Айсе обернулась и с негодованием посмотрела на него.
— Сезен исполняется восемнадцать лет, и я иду на ее день рождения, нравится тебе это или нет! — громко заявила она.
Родители впервые разрешили Айсе уйти вечером, но только, к великому возмущению Сезен, в сопровождении Зафира, который должен будет доставить ее домой ровно в одиннадцать.
Зафир понурил голову, как будто его взяли за шиворот.
— Что ж, будь по-твоему, — сказал Зафир, — но клянусь тебе, ровнехонько в одиннадцать мы уйдем.
Айсе молча подошла к кровати и разгладила покрывало.
— Встань, наконец, — сказала она. — В этой комнате есть софа и два кресла а ты всегда валишься на мою кровать!
Но Зафир как будто не слышал и продолжал сидеть не шелохнувшись. Иногда он даже растягивался на постели, только бы позлить ее, и Айсе приходилось тогда сдергивать одеяло и изо всех сил тянуть с кровати его мускулистое тело.
— Убирайся с моей кровати, пугало! — крикнула она сейчас полушутя-полусердито. Зафир изобразил «мертвого человека», как это они всегда делали будучи детьми. «Притворись мертвым», — просила его Айсе и сама же потом кричала от ужаса, когда Зафир замирал как покойник. Нынче же игра кончилась тем, что они принялись возиться на кровати, пока Зафир не одолел Айсе и не подверг щекотке. Зафир оседлал ее и тыкал пальцами ей в бока, так что Айсе пронзительно визжала и извивалась под тяжестью его веса, а он, смеясь, приговаривал:
— Нет, ты меня со своей кровати не сбросишь, малышка.
* * *
Сезен, как всегда, пришла слишком рано. Айсе только что завернула мокрые волосы в махровое полотенце, возвышавшееся теперь на ее голове эдаким тюрбаном, когда в комнату влетела Сезен.
В знак приветствия она быстро чмокнула Айсе в щеку, бросила синюю спортивную сумку на пол и со стоном повалилась на софу, как будто совершенно выбилась из сил. Согнув локоть, она подперла рукой голову. Айсе сразу же замечала этот неприветливый взгляд, появлявшийся у Сезен всякий раз, когда ей было что-то не по душе.
