- Как понял, что жена? - Удивился Гедеон.
Кмол нахмурился, но быстро сообразил, о чём спрашивает хозяин.
- Что жена, а не полюбовница? Ну, сперва, так и подумал. Уж простите, хозяин. Потом вижу, законная она, богами венчанная. Не то, что Раска!
Гедеон поморщился, но пенять конюху не стал.
- Ты прав, Кмол. Й'ола моя жена, мать моего сына. Она лишь недавно пришла в наш... наши края. И это должно остаться тайной. Я очень надеюсь на вашу верность!
Люди загалдели, вразнобой обещая хозяину хранить его тайну, так же, как хранил её Викар. Только любопытная Таната всё никак не могла успокоиться.
- Господин граф, - женщина вздохнула глубоко, набираясь смелости, и всё-таки спросила: - так откуда пришла ваша жена?
Гедеон посмотрел на неё с сожалением. Вот чего ей так хочется доковыряться до самых дальних уголков их тайны. И так уже сказали с лишком.
- Много будешь знать, быстро состаришься! - Назидательно произнёс Викар.
- Земля большая, стран много, - поддержал его Кмол. - Может, она из Джахи пришла. Какая разница?
Мужчины попытались выпроводить Танату из зала. Граф им всё сказал, пора и за дела снова приниматься. Но в этот день в женщину вселился любопытный дух, который не собирался так просто сдаваться.
- Большая! - В голосе кормилицы слышалась обида. - Я думала, что она спустилась к нам из Элави!
Все, кто ещё оставались в зале, замерли после такого бредового заявления Танаты. Ну, дура - баба! Совсем с глузду двинулась!
- Почему ты так решила? - осторожно поинтересовался граф. Он-то как раз кормилицу сумасшедшей не посчитал.
- Красивая она... воздушная... необыкновенная! Как с той картины, что висела в вашем кабинете.
Гедеон понял, чем выдал себя. Он написал эту картину через год, после бегства из родного мира, вложив в портрет женщины всю свою любовь. Но все думали, что хозяин купил её у столичного мастера. Через полгода он перевёз картину в особняк в Тронберге, где её почти никто не видел. Удивительно, что Таната запомнила лицо, изображённое на портрете. Ведь не видела его больше восьми лет.
- Ты не забыла?..
- Как забыть? - Удивилась Таната. - Посланница же!
Посланница.
Именно так он назвал картину.
- Таната, теперь я вынужден взять с вас ещё одну клятву, - задумчиво произнёс Гедеон.
- Сколько угодно! - Расцвела радостной улыбкой кормилица. - Я для вас жизни... - и громко бухнулась на колени.
Остальные слуги тут же последовали её примеру. Даже старый Викар, кряхтя, опустился на пол и отбил земной поклон.
