Спустя какое-то время Художник знал до мельчайших подробностей истории всех остальных – и не только потому, что они их ему поведали. Все их истории были, за исключением некоторых несущественных деталей, пугающе похожи. Видения, картина, одержимость ею, затем снова видения и некая сила, заставляющая рисовать не то, к чему лежит сердце. Серые тона, могилы, стена, ворота, замок – таков сюжет. И все они здесь – таков результат. Да и сами они, все семеро, были похожи и не только тем, что были ваятелями. Все они родились в разные годы, но в один день, в день летнего солнцестояния, тот самый, в который были сожжены ведьмы. Почему-то Художник сначала не понял намеков старика на этот день, теперь же все встало на свои места.
– Значит, я все еще могу вернуться назад, раз картина цела и с ней ничего не случилось, – заявил Художник, и все разговоры мгновенно стихли.
– Можешь, – согласился старик.
– А что иначе? Я не хочу провести остаток своих дней здесь, в этом твоем замке, – Художник все время поглядывал наверх, на щель, откуда вырывался луч лунного света, казавшийся неестественно ярким. – Нет, старик, я и не думал тебя в чем-то обвинять, что случилось, то и случилось. Но я хочу туда, обратно, к своим. И ты даже не представляешь, насколько сильно хочу!
– Я тоже хотел, и Лукас, и остальные, – старик говорил с легкой иронией, которая мгновенно стала раздражать Художника настолько, что он вскочил с места, но тут же, ударившись головой об потолок, сел и слушал, нервно потирая затылок. – Ты можешь попытаться, мы тебе поможем.
– Как это сделать? Говори!
– Будь спокойней, мой друг, иначе ничего точно не выйдет. Все просто. Твое тело сейчас там, где ты его оставил, а ты душа. И как душа ты можешь многое из того, что в обычной жизни совершить невозможно.
– Душа? – удивился Художник, – я не верю. То есть верю, но это не может быть так…
– Правдиво? – вмешался Лукас, – Просто поверь, со временем ты убедишься, что это так, через какое-нибудь столетие, а может быть и раньше. Хотя, нет, все же через столетие, когда прибудет следующий, а ты с нами будешь сидеть тихонько в стороне и посмеиваться.
Старик прислушался, пытаясь уловить какой-то почти неосязаемый шум.
– Давайте выбираться отсюда! – наконец произнес он, – Они уже ушли, причем очень далеко.
– Они – это кто? – спросил Художник с надеждой на то, что теперь-то ему можно услышать и осознать ответ.
– А ты не понял? – усмехнулся Лукас. – Такой проницательный, а не догадался. Прокрути в голове то, о чем тебе только что говорили, и все поймешь.
