— Спасибо, — сказал Печерин. — Ничего более мне пока не нужно.
На следующий день Печерин поехал в Васильевское и, остановив лошадей в некотором расстоянии от дома, один дошел до него пешком и велел доложить Вере Степановне, что он ее просит принять его на несколько минут. Когда Печерин вошел в гостиную, он уже застал там Веру. Она молча подала ему руку и, очевидно, ожидала объяснения, почему он именно ее желал увидеть.
— Прошу извинения, если вас потревожил, — сказал Печерин, — но я слышал от Суздальцева, что Анна Федоровна больна и хотел лично осведомиться.
— Благодарю вас, — отвечала Вера. — Сегодня мама́ себя чувствует несколько лучше и желает вас видеть. Она только просит немного подождать, пока она из спальни выйдет в кабинет.
— Очень буду рад. Я уже беспокоился на ее счет, когда у вас был в последний раз. Она и тогда мне казалась не совсем здоровой.
— Мама́ часто страдает сильными головными болями, и вообще, ее здоровье в нынешнее лето еще более пошатнулось.
— Я и на ваш счет, Вера Степановна, позволил себе несколько тревожиться. В прошлый раз вы были сами или не совсем здоровы, или чем-нибудь озабочены.
— Весьма любезно, что вы обо мне подумали, но я, благодаря Бога, здорова.
— Я слышал, что вы теперь одни. Степан Петрович уехал…
— Да, папа́ должен был на короткое время поехать в Белорецк.
— Надеюсь, что Анне Федоровне можно будет сегодня выйти на воздух, на ее балкон. Погода великолепная.
— У мама́ даже и в спальне окно отворено.
— Вера Степановна! — вдруг сказал Печерин, — вспомните наш разговор у Суздальцевых. Вы тогда со мной соглашались. Согласитесь ли вы сегодня?
Вера улыбнулась, но невеселой улыбкой, и спросила:
— В чем согласиться? Не знаю, тот ли разговор я припоминаю, о котором вы упомянули.
— Речь шла о светских разговорах вообще, и вы признавали, что в них тратится много слов, чтобы ничего не сказать или не сказать прямо и просто то, о чем думается.
— Это я помню.
— Что же делаем мы теперь с вами? Мне кажется, мы ведем городской разговор. Я вам тогда признался, что деревня на меня произвела неожиданное действие и сделала как бы другим человеком. Теперь я постоянно порываюсь прямо высказывать, что на сердце приходит. Сегодня я в этом настроении сюда приехал или, точнее, пришел, потому что мне как-то неприятно было вкатиться на ваш двор при топоте лошадей и стуке колес. Я встревожен на ваш счет и насчет вашей матушки. Мне хотелось вам это сказать и взглянуть на вас, потому что на вашем лице, я уверен, прочту ответ, который вы, быть может, не дадите на словах.
