— Допустим, кому-то из наших захотелось развлечься. Отомстить, поддержать соплеменников в трудную минуту… Великий Космос! Да просто испытать себя! Вы сможете удержать его, не позволить вступить в бой?
— Сможем, — кивнул Нейрам. Светлые волосы упали вехдену на лицо, смягчив пронзительный блеск глаз. — В противном случае мы уничтожим его после первого же инцидента. А если удастся — до инцидента. Без суда и следствия, полковник. Решением Совета антисов.
— Совета? Еще есть и Совет?
— Он здесь, — Злюка Кешаб развел длинными руками, словно желая обнять комнату. — Да, не весь, но у нас есть право говорить от имени всех. Добро пожаловать в славную компанию! Мы предлагаем вам стать одним из нас, членом Совета. Если вы согласитесь, дополнительного голосования не понадобится. Вопрос обсужден, решение принято.
— Вам не хватает председателя? Если не ошибаюсь, вы нуждались в командире.
Рахиль взяла ложечку варенья:
— В Совете вы будете одним из девяти. Равным среди равных, лидером коллантов. Что же до командира, то в нем мы нуждаемся лично, как одиночки. Антисы — всегда одиночки, полковник. Такова наша природа. Не знали?
— Я коллантарий, — хрипло ответил Тумидус. — Природа коллантов — сотрудничество. Не знали, госпожа Коэн?
Рахиль пожала плечами:
— Знала. Конечно же, знала. Просто не учла.
В устах гематрийки это звучало потрясением основ.
* * *
Рахиль нашла Кровь первой.
В эти дни у нее — разумеется, в малом теле — были месячные. Критический период проходил болезненно для Рахиль Коэн, болезненно и муторно, еще с самого первого раза, когда девочка превратилась в девушку. Чуя приближение крови, она старалась уйти в волну, избавив себя от проблем уязвимой плоти. Впрочем, преимущества климакса не манили Рахиль. Она родила мужу шестерых детей, все — мальчики, и задумывалась над тем, что седьмой будет кстати. Седьмая — Рахиль хотела девочку. Кровь женщины, Кровь космоса: это было бы смешно, обладай гематры чувством юмора.
Рахиль еще не знала, что это не смешно для кого угодно.
Здешний край Ойкумены из-под шелухи виделся ей пустыней. Барханы песка, колючие шары перекати-поля, редкая зелень оазисов. Ангел, сотканный из чисел, которые свет, Рахиль шла дальше и дальше — слушая разговоры песчинок, минуя редкие ручьи, колонны пальм, вставшие на берегах рукотворных озер. Овечьи стада блеяли вслед удивительной гостье. Пастухи падали ниц при виде Рахили, а она шла, держа ветер на ладони. Вскоре ручьи остались за спиной, и стада, и люди. Только ветер да песок, песок да ветер.
