Он стал мысленно развенчивать ее. Ведь он знал, что она лгунья, трусиха, недоброжелательно относится к подругам. Не сомневался, что она сходилась с первым встречным актеришкой, во всяком случае не пренебрегала никем.
Он не был уверен, что она не изменяет ему, хотя она ничем не возбудила его подозрений, просто он с полным основанием не доверял женщинам вообще. Он припомнил все дурное, что знал о ней, и постарался убедить себя, что она дрянь; однако чувствуя, что все же любит ее, решил, что любит ее только за красоту. Этот довод показался ему веским, но, вдумавшись, он понял всю его несостоятельность: он любит эту девушку не за красоту вообще, а за особую, за ее красоту, не такую, как у всех; он любит ее за то редкое и своеобразное, что есть в ней; за то, что она чудесное произведение искусства, предмет вожделения, живое сокровище, которому нет цены. И тогда он почувствовал свою слабость и заплакал. Он плакал над своей потерянной свободой, плененной мыслью, смятенной душой, над тем, что он всей кровью, всем телом принадлежит очаровательному, но слабому и коварному созданию.
Робер долго смотрел на раскаленный уголь в камине, и у него воспалились глаза. Он закрыл их и сквозь веки увидел негров, которые бесчинствовали в кровавом сумбуре. Он постарался припомнить, из какой книги о путешествиях, читанной в отрочестве, вылезли эти чертенята; они начали уменьшаться, стали незаметными точками и исчезли в какой-то красной Африке, которая постепенно преобразилась в рану, мелькнувшую при свете спички в ночь самоубийства. Он подумал: «Чертов Шевалье. Ведь я даже не думал о нем».
Вдруг на фоне крови и огня появилось сладострастно изогнутое тело Фелиси, и он почувствовал, как его охватывает острое, горячее желание.
На следующий день Робер отправился к ней, в ее скромную квартирку на бульваре Сен-Мишель. Это было не в его привычках. Он не любил встречаться с г-жой Нантейль; хотя она была с ним очень вежлива и даже чересчур предупредительна, ему было с ней скучно и неловко.
На этот раз к нему в убого обставленную гостиную вышла она. Поблагодарила за внимание к Фелиси, сказала, что бедняжка вчера вечером чувствовала себя плохо, нервничала, но что сегодня ей лучше.
— Она у себя в спальне, работает над ролью. Я сейчас скажу ей, что вы пришли. Фелиси будет вам очень рада, господин де Линьи. Она знает, что вы к ней очень хорошо относитесь. А истинные друзья — такая редкость, особенно в театральном мире.
