Что означало — это связано с Куином.
На самом деле, Блэя не интересовал ни херес, ни «Дюбонне». И, как и ожидалось, он налил себе портвейна.
Сакстон откинулся в кресле и посмотрел на высоко висящую от пола люстру. Потрясающий экземпляр Баккара, изготовленный в середине XIX века, со всеми соответствующими хрустальными подвесками, естественно ручной работы.
Он вспомнил, как она раскачивалась из стороны в сторону, а маленькие радуги преломленного света мерцали по всей комнате.
«Сколько ночей тому назад это было? Как давно Куин обслуживал
Избраннуюпрямо над этой комнатой?»
Больше ничего не будет как прежде.
— Машина вышла из строя. — Блэй сделал большой глоток. — Так, технические неполадки.
— И поэтому ты весь мокрый, а перед твоей рубашки в крови? — поинтересовался Сакстон.
И все же он сдержался, не дал своему вопросу прозвучать с интонацией ревнивого требования.
Он привык держать такие вещи в себе.
Молча.
Блэй прикончил свою порцию и с такой поспешностью налил новую, с которой обычно характеризовались признаки алкоголизма. Вот только страдал он отнюдь не этим.
— А… ты? — спросил парень — Как твоя работа?
— Заканчиваю. Точнее сказать, закончил.
Голубые глаза Блэя метнулись в его сторону:
— Правда? Я думал, ты навечно в этом увяз.
Сакстон вглядывался в так хорошо ему знакомое лицо. В эти глаза, казалось, он смотрел целую вечность. Часами прижимался к этим губам.
Нахлынувшее на него сокрушительное чувство печали, было так же неоспоримо, как и притяжение, что привело его в этот дом, к его работе, к его новой жизни.
— Как и я, — отозвался он после паузы. — Я тоже… думал, что это будет длиться дольше, чем потребовалось времени на самом деле.
Блэй уставился в свой стакан.
— Когда ты начал?
— Я… уже не припомню. — Сакстон поднял руку и потер переносицу. — Да и какая разница.
Снова воцарилось молчание. Во время которого — Сакстон был готов поставить на само дыхание в своих легких — мысли Блэйлока устремились к другому мужчине, к тому, которого он любил, как никого другого — к его второй половинке.
— Так что же это было? — спросил Блэй.
— Прости?
— Твой проект. Вся эта работа, — Блэй элегантным жестом обвел стаканом кабинет, — все эти книги, которые ты изучал. Раз уж закончил, так, может, скажешь, зачем все это было, м?
Сакстон на короткое мгновение прикинул возможность сказать правду… было и другое, не менее неотложное, о чем он так же молчал. О том с чем он думал сможет ужиться, но с течением времени оно оказалось слишком тяжелым бременем, чтобы его нести.
