– Все дети антисоциальны, – заметил Куэйл. – Они индивидуалисты в высшей степени. Я думаю, что единственная причина, достойная беспокойства – это если отклонения от нормы у мальчика связаны с его телепатическим чувством.
– В этом что-то есть… – Беркхальтер осторожно коснулся сознания Куэйла и обнаружил, что сопротивление значительно ослабилось. Он улыбнулся про себя и продолжал говорить о собственных сложностях. – Точно так же, как у его отца с людьми. А взрослый Болди должен быть очень хорошо приспособлен к окружающему, иначе он погибнет.
– Окружение столь же важно, как и наследственность. Одно дополняет другое. Если ребенок правильно воспитан, у него не будет крупных неприятностей – если не вмешается наследственность.
– А это может случиться. О телепатической мутации известно очень мало. Если для второго поколения характерно отсутствие волос, то, может быть, в третьем или четвертом поколении проявятся еще какие-либо черты. Я удивлюсь, если телепатия действительно полезна для сознания.
– Хм, между нами – меня это тревожит… – сказал Куэйл.
– Рейли тоже.
– Да, – сказал Куэйл, но сравнение его не слишком заинтересовало. – Во всяком случае, если мутация является ошибкой, она умрет. Она не даст значительного потомства.
– А как насчет гемофилии?
– Какое количество людей страдает гемофилией? – спросил Куэйл. – Я пытаюсь смотреть на это с позиции психоисторика. Если бы в прошлом были телепаты, все могло бы пойти по-другому.
– Откуда вы знаете, что их не было? – спросил Беркхальтер.
Куэйл моргнул.
– О-о. Ну да. Это тоже верно. В средние века их называли бы колдунами – или святыми. Эксперименты герцога Рейнского… но такие случаи были обречены на неудачу. Природа ходит вокруг да около, пытаясь… э-э… вытянуть выигрышный билет, но с первой попытки ей не всегда это удается.
– Может быть, у нее и на этот раз не получилось. – Разговор привычно держался в рамках укоренившейся скромной предусмотрительности. – Возможно, телепатия лишь ступень к чему-то совершенно невероятному. Например, к чему-нибудь вроде четырехмерного сенсора.
– Для меня все это звучит слишком абстрактно.
Куэйл был заинтересован и почти забыл о собственных колебаниях. Приняв Беркхальтера как телепата, он молчаливо отбрасывал свое предубеждение к телепатии, как таковой.
– Древние германцы вечно тешили себя тем, что они не такие как все. То же самое происходило с японцами. Они твердо знали, что являются высшей расой, потому что они – потомки богов. Они были невелики ростом – наследственность сделала их застенчивыми в обращении с представителями более крупных рас. Но китайцы тоже были невысокие, особенно южные китайцы, а для них подобного барьера не существовало.
