В свете факела Баллас наконец-то разглядел товарища по несчастью. Это был хрупкий человечек с небольшой бородкой и черными, косо подрезанными волосами. Судорожно прижав к груди худые руки, он в ужасе взирал на происходящее и дрожал всем телом.
– Вставай, – сказал Балласу один из стражей. – Хочу кое-что тебе показать.
Баллас медленно поднялся на ноги. Тотчас же его схватили за плечи и локти, заломив руки назад. Баллас сдавленно охнул.
– Видишь? – сказал стражник с факелом, освещая потолок камеры.
В стене под потолком виднелось черное отверстие размером с Балласов кулак.
– Архитекторы Сакроса не только понимали толк в красоте но и были людьми практичными, – сказал страж. – В здешних подвалах отличная слышимость. Эта дыра, – он кивнул на потолок, – соединена трубой с комнатой неподалеку. Все разговоры слышны до последнего слова. В Сакросе пленники не имеют секретов от охраны. Если он задумает помочиться, журчание будет слышно не хуже рева водопада. А если пукнет, звук будет подобен грому небесному.
Стражники заржали.
– Ну и конечно же, если он замыслит побег, это тоже не пройдет незамеченным… Однако время к полуночи. Ветви Дуба ждут вас, а Ню’ктерин голоден.
– Ню’ктерин? – пробормотал Баллас. – Что еще за Ню’ктерин?
– Не торопись, – усмехнулся страж. – Скоро все узнаешь. Балласа и Герака выволокли из камеры, протащили через двор Сакроса и вывели на Храмовую площадь. Стояла ясная, тихая ночь. Светили звезды. Лунный свет озарял Дуб Кары. Черные ветви тянулись к небу, похожие на длинные изломанные руки с корявыми пальцами, воздетые в молитве. У Балласа подвело живот. Он почувствовал первый укол паники. Сколько голов побывало на этом Дубе? Сколько людей проделали свой последний путь по площади, охваченные страхом и отчаянием?..
Баллас потряс головой. Он не о том думает. Какое дело ему до всех этих людей? Сегодня висеть на Дубе предстояло ему. Ему! Вот все, что имело значение. Надо что-то делать! Баллас забился в руках стражей. Если бы только удалось освободиться… вырваться, промчаться по площади и нырнуть в темную аллею…
Словно почувствовав намерение Балласа, стражники сильнее заломили ему руки. Хрустнули суставы. Баллас громко втянул в себя воздух, однако смолчал. Боль сейчас не имела значения. Он думал лишь об одном: до Дуба не так уж далеко. Каких-то две сотни шагов – и все будет кончено…
Герак, тихо плакавший с самого выхода из камеры, при виде Дуба впал в истерику. Он издал громкий, полный ужаса крик, разнесшийся над площадью и разом перекрывший все остальные звуки – треск факелов, шум ветра, шелест ветвей. Он леденил душу, как волчий вой.
