— Давно ты в солдатах, паренек?
Кадис оглянулся и увидел перед собой глаза цвета зимнего неба на немолодом, в глубоких складках лице. Взгляд Кадиса вобрал черную с проседью бороду и черный шлем с серебряной эмблемой — топор с двумя черепами по бокам.
— Я-то, почитай, всю жизнь был солдатом, — продолжал неизвестный. — Этот топор побывал со мной… уж и не знаю, во скольких краях. — Воин поднял свое оружие, и Кадис увидел свое отражение в блестящих лезвиях. — Есть многое, чему я так и не выучился, но одно я усвоил крепко: гнев лучше оставлять дома. Сердитый человек всегда глуп, паренек, вот в чем дело. А на войне дураки обыкновенно гибнут первыми. Не всегда, правда. Иногда дурак заставляет других умирать вместо себя, но истина остается истиной. Так давно ты в солдатах-то?
В животе у Кадиса что-то затрепыхалось, как будто этот человек вытягивал из него все его мужество.
— Убери руку, — приказал он, делая последнюю попытку овладеть положением. — Сейчас же.
— Если я это сделаю, паренек, ты через пару мгновений умрешь, а нам этого не надо, так ведь? Ты оскорбишь этого парня, который говорит с твоим сержантом, и он тебя убьет. Тогда дело станет совсем плохо, и мне придется пустить в ход старого Снагу. Твои солдатики, похоже, славные ребята, и мне совсем неохота зазря проливать их кровь.
— Ты что, спятил? Нас сорок человек.
— К концу вас сильно поубавится. Впрочем, я свое сказал — остальное зависит от тебя. — Воин снял тяжелую длань с плеча Кадиса и отступил.
Молодой офицер вздрогнул, когда на него дунул ветер. Увидев страх в глазах женщины с ребенком, он почувствовал первые признаки стыда.
— Прошу меня простить, сударыня, — поклонился он. — Я был непозволительно груб. Мне очень жаль, что я напугал вашего малютку. — Он сел на коня и бросил сержанту: — Возвращаемся.
— Так точно, командир.
Отряд двинулся вниз по склону, к городу.
— Что он вам сказал, командир? — спросил Шиалнс, поравнявшись с Кадисом.
— Кто?
— Друсс-Легенда.
Кадис испытал приступ головокружения.
— Так это Друсс? Тот самый? Ты уверен?
— Я его знаю еще с прошлых лет. Его ни с кем не спутаешь. Так что же он сказал, если не секрет?
— Нет, сержант, не секрет. Он сказал, что солдат должен оставлять свой гнев дома.
— Хороший совет. Не возражаете, если и я кое-что добавлю?
— Сделай одолжение.
— Вы поступили благородно, извинившись перед матерью с ребенком. Далеко не всякий на такое способен. Получить совет от самого Друсса-Легенды — это не пустяки! — улыбнулся вдруг сержант. — Будет что детям рассказать.
