— Дерьмо, — сказал первый стражник. — Ничего не выйдет, будут скакать взад-вперед, вечно опаздывать, не успевать реагировать на их молниеносные набеги. Разумно было бы оснастить флот и сразиться с ними, но не здесь, а там, на юге, у их треклятой родины. Сжечь их поселки, города, по сотне за дюжину наших, сожженных ими, чтобы они почувствовали, каково это — находиться на острие меча. Даже продать любым демонам, нуждающимся в свежем мясе. Я — против рабства, но с удовольствием сделаю для них исключение.
— Против этого никто возражать не будет, —сказал второй стражник. — Дьявол, я бы сам с радостью отправился добровольцем на войну с ними, если бы был моряком. К тому же я слышал, что они живут по задницу в золоте.
Карета заскрипела по дороге дальше, а всадники отъехали.
Гарет взглянул на Квиша:
— Линияты снова совершали набеги на наше побережье?
— Я получил указания не вступать с вами в разговор, — сказал Квиш, но Гарету показалось, что он получил ответ на свой вопрос.
Дворец стоял на самой вершине горы. Его каменные стены были богато украшены, на парапетах виднелись готовые для стрельбы пушки, развивались бело-золотые флаги, а на самой верхней точке трепетал на ветру огромный черно-зелено-белый флаг Сароса с вышитым королевским гербом, который поднимали только тогда, когда во дворце находился король.
По внутреннему двору бесцельно бродили придворные, там же стояла шеренга королевских стражников в полном вооружении.
Гарет увидел Косиру, решил, что махать рукой не стоит, и тут его провели вдоль строя солдат во дворец.
В огромных залах никого не было, кроме стражников.
Гарета провели по залу мимо потрепанных знамен, завоеванных в битвах за многие века. Перед ним бесшумно распахнулись огромные двустворчатые двери, и Гарет оказался в покоях его величества с высоким сводчатым потолком.
Кроме Гарета, Квиша и стражников в покоях находился сухонький мужчина лет шестидесяти. Борода его была седой и всклокоченной и совсем не гармонировала с мантией из горностая и украшенной драгоценными камнями короной на голове.
Гарет, не замечая, как Квиш копается с цепью, вдруг почувствовал благоговейный страх и рухнул на колени.
Цепь слетела с его рук.
— Ты можешь встать, — сказал король Алфиери странно низким, звучным голосом, — и можешь подойти к нам; Стража, лорд Квиш, оставьте нас.
— Но…
— Мы повелеваем. Этот человек — наш верный подданный и не причинит нам вреда.
Квиш и стражники поспешили прочь.
