В заключение — пара фактов для любителей странных совпадений. Первое касается зурбестанского герба: солнце над вершиной не то горы, не то пирамиды. Этот герб я попросту выдумал. И вот уже после завершения романа я увидел по ТВ какую-то правозащитную демонстрацию, где несли флаг Тибета. Оказалось, он действительно выглядит так!
Второе. Я старался давать персонажам имена, похожие на имена нашего мира, но все же отличающиеся. Иногда прототипом служило конкретное имя (Эйрих — Эрик, Редрих — Фридрих), иногда этимология была не столь явной, скорее интуитивной — ко второму случаю относится и имя главной героини. Когда я писал роман, то полагал, что имени «Элина» в нашем мире не существует. Позже, однако, я обнаружил в интернете англоязычный сайт об именах разных народов, с описанием происхождения и значения для каждого. Набрав там, интереса ради, «Elina», я с удивлением увидел, что такое имя есть. Логично было бы предположить, что имя это родственно Елене, Элизе, Алине и т. п. — в других случаях сайт приводит длинные подобные списки. Но в данном случае информация сайта оказалась совсем короткой: «Элина, женское имя. Происхождение неизвестно. Значение неизвестно.»
Солнце уже низко склонилось над островерхими крышами и шпилями Роллендаля, когда через Северные ворота в окружении эскорта конных гвардейцев в столицу въехала роскошная карета с золотыми гербами на дверцах, запряженная четверкой великолепных белых коней. Занавески на окнах кареты были полузадернуты, но гербы недвусмыленно указывали на августейшее происхождение пассажиров, а потому встречные простолюдины исправно снимали шляпы, а солдаты, даже успевшие уже слегка накачаться в одном из кабачков, отдавали честь. Кортеж быстро проследовал по городским улицам и остановился перед воротами дворца. После кратких формальностей с дежурным офицером ворота отворились, и карета въехала во двор мимо застывших в приветственном салюте стражников. Экипаж остановился у северного крыла, и из него вышел вовсе не седой благообразный монарх или царственная дама, а молодой человек немногим старше 20 лет, чье лишенное излишней пышности одеяние заметно контрастировало с роскошью кареты. Принц Артен Вангейский в очередной раз приехал погостить к своим родственникам, властителям Тарвилона. В этом событии не было ничего неожиданного или необычного; если в особняках аристократов о нем и перебросились парой слов, то в трактирах, казармах и домах простолюдинов оно, как правило, не заслужило и этого.
