Перед глазами Сереги поплыли разноцветные круги – он и не предполагал, что в кошачьих драках используются столь варварские приемы. Понимая, что дело нешуточное, Тютюнин сжал лапу в кулак и встретил противника жестким апперкотом. Сема жалобно мяукнул и чуть не упал, однако все же удержался.
– Бей его, толстый! Бей, чего смотришь! – скомандовал Артур, и Сема бросился на дерзкого противника всей тушей.
Он свалил Серегу и стал топтаться по нему, как слон, угрожая сломать ребра. А подскочивший Артур уловил момент и всадил в Серегин бок отшлифованные маникюром когти.
Тютюнин заревел, как тигр, и, применяя кошачью тактику Афони, выстрелил задними лапами вверх, заставив тяжелого Сему шлепнуться на спину.
– Браво! Браво! – закричала Маруся с гаражной крыши, а над головой лежавшего Тютюнина взвилась лапа Артура. Теперь он метил своими когтями прямо в глаза.
Пришлось выставить блок, но хитрый Артур ударил в живот. Тютюнин снова взвыл, и его кошачья шкура затрещала.
«Они же мне всю мездру попортят!» – пронеслось в его голове, и, извернувшись, он подсек Артуру передние лапы, а затем добавил по усам выпущенными когтями.
Артур жалобно запищал.
– Держись, босс! Я уже иду! – крикнул ему Сема, разгоняясь для окончательного удара. Он мчался, словно паровой каток, намереваясь размазать Серегу о мусорный контейнер. В последний момент Тютюнин изо всех сил, что у него оставались, оттолкнулся и взмыл в воздух, а Сема, пролетев под ним, врезался в стальную стенку тяжелого контейнера, ухитрившись сдвинуть его с места.
Приземлившись на крышку одного из баков, Серега с трудом перепрыгнул на крышу гаража.
– Очень мило, Афоня! Очень мило! – не поднимаясь с подстилки из сухих листьев, промурлыкала Маруся. – Я и не знала, что ты такой герой. Может, я и для тебя как-нибудь выделю минутку.
– Не нужна мне твоя минутка! – с горечью в голосе произнес Серега. – Не нужна.
– Это почему же, бедненький Афонька?
– Потому что гадина ты, Маруська! Самая последняя гадина.
С трудом передвигая лапы и припадая на переднюю левую, Серега кое-как поднялся на свой этаж и, остановившись под дверью, закричал:
– Люба! Люба, открой – это я! Люба-а-а!
В боку и брюхе саднило, болели ребра и ободранная морда. Серега не вполне понимал, кто он сейчас и в каком состоянии.
– Да открывай же, Люба!
Хозяйка услышала рев побитого кота и наконец отворила дверь.
– Ты тут спишь, что ли? Не дозовешься тебя, – пробурчал Серега и захромал прямо на кухню – попить воды.
