То, что Фрейд ощущал необходимость посвятить одну из немногих своих работ по технике этой теме, указывает на осознание им, даже в те первые годы психоанализа, потенциальной значимости этой проблемы для правильной практики психоанализа — а не только как предписание для тех, кого он называл "молодыми и свободными мужчинами". Среди других случаев мы должны иметь в виду случай Анны О., пациентки, лечение которой в 1880 году дало начало самым первым психоаналитическим идеям — концепции "лечения разговором" посредством "прочистки труб". На него намекал Фрейд как в работе "Об истории психоаналитического движения" (1914), так и в посвященном Брейеру некрологе (1925). В "Истории" Фрейд писал: "У меня были все основания полагать, что Брейер по устранении всех проявлений болезни [Анны О.] должен был по новым симптомам открыть у нее сексуальную мотивировку этого "переноса", но от него ускользнул общий характер этого неожиданного явления, так что он, как пораженный "неблагоприятным событием", на этом месте оборвал исследование. Я не получил от него по этому вопросу никаких прямых указаний, но в различное время он дал мне достаточно оснований для вышеизложенных предположений" (12).
Именно Джонс (1953) в первом томе биографии Фрейда первый прояснил природу и дал истолкование "неблагоприятному событию" и заполнил пробел в описании Брейером этого случая в "Исследованиях истерии" (Фрейд и Брейер, 1893-1895; см. подстрочное примечание Стрейчи, SE 2:40). Джонс писал о навязчивой поглощенности Брейера этой очаровательной пациенткой и его постоянных рассказах о драматических эпизодах лечения своей жене, что, в конечном счете, возбудило ее сильную ревность и сделало крайне несчастной и угрюмой. Брейер реагировал на упреки жены острым чувством любви и вины и решил резко закончить лечение Анны О., которая так или иначе чувствовала себя теперь намного лучше. Но вечером того же дня, когда Брейера вызвали к его пациентке, он был шокирован, увидев полное возвращение ее болезни, а также истерику по поводу мнимых родовых мук (pseudocyesis). Джонс назвал это "логическим завершением ложной истерической беременности, которая незаметно развивалась в ответ на оказание помощи Брейером" (224, 225).
Хотя Брейер был сильнейшим образом шокирован, ему удалось успокоить пациентку, прибегнув к гипнозу. Он выбежал из дома в холодном поту; на следующий день он вместе с женой уехал в Венецию, чтобы провести там свой второй медовый месяц. Описывая в некрологе на смерть Брейера его нежелание публиковать данную историю болезни, Фрейд писал:
