Оба охранника так и зависли на много долгих минут.
— Кто-нибудь обыскал хорошенько тюрьму? — инквизиторски спросил Козеф Й.
— Я нет, — сказал Франц Хосс. — Может, вы обыскали, господин Фабиус? — обратился он к Фабиусу.
— Этот человек может быть среди нас, — торжественно произнес Козеф Й.
Франц Хосс поглядел на часы и быстро поднялся из-за стола. Он опаздывал уже на полчаса. Забрал ужин для заключенных, погрузил на тележку и пошел в казармы.
— Хорошо рассуждаете, господин Козеф, — сказал он на прощанье.
Козефу Й. удалось выбить у жизнерадостного толстячка пару башмаков. Целое утро он потратил на то, чтобы убедить его расстаться с парой башмаков со склада. Жизнерадостный толстячок неимоверно страдал, оттого что пришлось сдаться.
— Господин Козеф, господин Козеф, — повторял он, — но ведь ваши ботинки еще хоть куда. Ваши ботинки выдержат еще пять зим.
Козеф Й. впервые в жизни прибег к прессингу. К завуалированным угрозам. Намекнул, что в дальнейшем у него не найдется времени помогать толстячку с примерками. В конце концов, он свободный человек. Ему следовало бы давно покинуть тюрьму. Ему следовало давно носить цивильное. Интересно, что сказал бы директор тюрьмы, узнай он, что Козеф Й., спустя столько времени после освобождения, еще не получил цивильный костюм? Кто виноват в такой проволочке?
Жизнерадостный толстячок весь так и побагровел.
— Господин Козеф, вы мне угрожаете?
— Да, — признался Козеф Й. не без сожаления.
Толстячок загрустил.
— Как все, — сказал он. — Мне все угрожают. От всех только одни тычки.
Козефу Й. тоже взгрустнулось. Все-таки он не хотел так уж сильно расстраивать жизнерадостного толстячка. Жизнерадостный толстячок попросил у Козефа Й. позволения рассказать ему некоторые эпизоды из своей жизни. Козеф Й. позволил. Жизнерадостный толстячок слегка приободрился. Он рассказал Козефу Й. всю свою жизнь, и рассказ продолжался два часа и сорок три минуты.
— Невесело, правда? — вздохнул под конец жизнерадостный толстячок.
— Чего веселого, — согласился Козеф Й.
— Теперь-то вы меня понимаете, да? — спросил жизнерадостный толстячок со страстной надеждой.
— Я вас превосходно понимаю, — сказал Козеф Й.
Несколько облегчив душу, жизнерадостный толстячок сходил на склад и принес ботинки.
Козеф Й. пошел на кухню и попросил у Розетты черствого хлеба. Розетта дала ему буханку. Взяв под мышки буханку и пару башмаков, Козеф Й., весело насвистывая, направился к мусорным курганам.
Он не сразу нашел беглеца. Сначала ему попадались маленькие выбоины в плотном веществе курганов — знак того, что человек побывал здесь с утра. Потом, на задах одного заброшенного склада, он нашел следы костра.
