— Есть еще кое-что, — подал голос Рингмар из своего любимого угла. Он всегда там стоял, беспрерывно теребя усы — не для того, чтобы их пригладить, а чтобы легче думалось.
— Эти отпечатки, — сказал он.
Все ждали. Винтер опять почувствовал резь в горле слева.
— О них что-нибудь есть в последней информации от Интерпола и Англии?
— Нет, — ответил Меллестрём, — но они пишут, что не закончили еще и с половиной комнаты.
— Это значит, что мы быстрее, — сказал сыщик, который с большой вероятностью мог скоро покинуть ядро группы.
— Ни хрена это не значит, — сказал Рингмар.
— Мне бы не хотелось, чтобы дело превращалось в соревнование между Лондоном и Гетеборгом, — согласился с ним Винтер.
— Как можно разобрать, что это был именно штатив?
— Вот именно. Так о чем это я?
— Отпечатки, — напомнил Меллестрём.
— Ах да. Техники нашли маленькие следы почти в центре комнаты, и теперь они говорят, что знают, что это.
— Причем они в этом точно уверены, — подчеркнул Винтер.
— Они совсем не уверены, — сказал Рингмар. — Они продолжают разбираться. Я несколько раз говорил с ними или с Интерполом.
— С ними надо держать прямую связь, — сказал Винтер.
— Может, мы завтра придем, чтобы дослушать? — раздался женский голос. Ледяная ирония была направлена в адрес Рингмара.
Она может выбиться, подумал Винтер.
Анета Джанали была почти единственной женщиной в отделе расследования убийств, причем новенькой, но совершенно не стеснялась. Ее планировали оставить в группе до самого конца расследования. «К тому же она красивая», — сказал тогда Рингмар Винтеру.
— Следы оказались от ножек штатива, — продолжил Рингмар.
В комнате стояла отчетливая тишина.
— Штатив для видеокамеры, обычной камеры, бинокля, что там еще может быть, — но это был штатив.
— Как, черт подери, это можно понять? — удивился кто-то из глубины комнаты.
— Что ты сказал?
— Как я только что сказал, они еще не уверены. Но лаборатория уже исключила множество других вариантов.
— Этот отморозок все снимал, — сказал полицейский, стоявший у двери, и посмотрел на коллег.
— Об этом мы ничего не знаем, — заметил Винтер.
— Все, что мы знаем, — это что в крови остался след от штатива, — резюмировал Рингмар.
— А мы знаем, когда он там очутился? — подал голос Бергенхем.
— В каком смысле? — переспросила его Анета.
— Штатив он поставил до или после?
— Это правильный вопрос, — сказал Рингмар. — И я только что получил на него ответ.
— Ну?
— Похоже, что он установил штатив до… до того, как это случилось.
