Несколько минут в мертвой тишине раздавалось только шуршание оберток, жевание и чавканье. Заглотав еду, Джордж сменил меня на часах, и я с удовольствием присоединился к остальным — аспирином не больно-то пообедаешь. Жуя сандвич, Донахью возился с огнеметом, проверяя его состояние.
— Боюсь, он уже ни на что не годен, — грустно констатировал святой отец. — Горючей смеси не больше чем на десять секунд. Не стоит брать его с собой.
— Тогда возьми вот это! — Джессика протянула ему пневматический пистолет.
— Но, Джесс… — нерешительно начал он.
— Ведь это твое любимое оружие?
— В общем, да.
— Ну и бери его! У нас достаточно патронов, а я воспользуюсь винтовкой эм-шестнадцать — вообще не люблю огнестрельного оружия.
Истинная правда: если я даже в повседневной жизни никогда не расставался со своим «Магнумом-357» компании «Смит и Вессон», даже в душ брал его с собой, то Джессика и на задании предпочитала пользоваться тазером. Пистолет выстреливал крошечные острые крючки на длинных проводах. Когда крючки попадали в движущуюся цель, например в тело человека, электрическая батарея посылала заряд такой мощности, что им можно было свалить разъяренного носорога. Но только лишить сознания, а не убить. Тазер — абсолютно безвредное оружие. Иначе Джессика не могла: негативные психические вибрации, исходящие от огнестрельного оружия, объясняла она, нарушают ее умственную гармонию. Я усмехнулся про себя. Уж эти мне специалисты по психике! Жить с ними невозможно, но и без них никак нельзя…
— Я все слы-ишу! — пропела Джессика, вынимая из обертки яблоко.
Вот те раз!
Опустив флягу, Ричард завернул колпачок на емкости и вытер рот.
— Какие у кого мысли насчет туннеля? — обратился он ко всем сразу.
— Возможно, это коридор безопасности, вроде того, какой в нашем штабе, — предположил я. — Оказавшись за наружной дверью, свой знает, что делать, и может идти по нему безбоязненно. А чужой будет натыкаться на ложные тревоги и другие неприятные вещи.
— Слишком много допущений! — изрекла Минди ртом, набитым конфетами. — Мы до сих пор не знаем, с кем имеем дело. Или с чем. Животным, растением, минералом? Смертным существом, духом, конструкцией?
— Хорошим, плохим, нейтральным? — завершила Джессика это перечисление.
— Когда же мы будем хоть что-нибудь знать наверняка? — Отец Донахью, видимо, настроился на философский лад. — Клянусь верой, девочка, даже в самом плохом человеке живет искра добра, а капля зла таится в каждом из нас.
