На следующее утро объявился-таки Шадман, восторженно кудахтая от гордости за собственные успехи. Он с приятелями уже наложил лапы на шестерых лошадей, которых укрыл в чаще, в нескольких милях от города, а теперь у него созрел прекрасный план, как разжиться еще полудюжиной скакунов.
— Этой индийской шлюхе нужны кавалеристы, — ухмылялся он, — так что я просто пришел на майдан в ее лагере и предложил свои услуги. «Я могу подыскать шесть своих старых приятелей по службе Компании, которые способны проскакать до Джеханнума и обратно всего лишь за рупию в день и за долю в военной добыче, — сказал я этому безносому борову, который там у них командует кавалерией, — если вы дадите мне шесть добрых коней для них». «У нас хватает лошадей с избытком, — ответил он, — приводи своих приятелей и каждый получит пять рупий в день, карабин и расшитый чепрак в придачу». Я ударил с ним по рукам на десяти рупиях на нос — так что дайте только завтра шестерым из нас присоединиться к их кавалерии, и уже к ночи мы смоемся оттуда и встретимся с тобой, риссалдар, приведя лошадей на всех. Отважный план, не правда ли — да к тому же он обойдется этой шлюхе-рани в шестьдесят рупий, дюжину лошадей и кучу амуниции!
Никто не выглядит столь радостным, как пуштун, замышляющий какую-то пакость, — его приятели одобрительно похлопали Шадмана по колену и пятеро уехали с ним в тот же вечер. Ильдерим, я и оставшиеся трое подождали до вечера и пешком двинулись в район леса, где была назначена встреча. Здесь мы нашли шесть лошадей и охранявшего их совара, а около полуночи подъехал и Шадман с остальными, чуть не лопаясь от смеха. Им не только удалось увести еще шестерых лошадей, но и подрезать поджилки дюжине других, заколоть уснувшего начальника конницы и поджечь склад с фуражом — просто для того, чтобы доставить удовольствие кавалерии рани.
— Отлично, — прорычал Ильдерим, призывая их к молчанию. — Мы вернемся к этому делу, когда снова приедем в Джханси. Нам еще надо расплатиться за Джокан-баг, не так ли, мой кровный брат?
На мгновение он сжал мое плечо, когда мы уже сидели верхом в тени деревьев, а остальные выстраивались за нами в колону по двое. В отдалении, абсолютно черные на пурпурном фоне ночного неба, вырисовывались контуры цитадели Джханси и города, простершегося у ее подножия. Ильдерим вглядывался в них блестящими глазами — я так четко помню этот момент: теплый мрак, запах индийской земли и лошадиного пота, скрип кожи и мягкий топот копыт. Я вновь подумал об ужасах Джокан-бага — и о
