В который уже раз за сегодня я пересек зал и вышел на взлетное поле, поморщившись неприятно громким звукам снаружи. Желтый «кукурузник» уже выруливал на уходящую вдаль взлетную полосу, поросшую жухлой травой. Низкое осеннее солнце подсвечивало редкие облака, тени от которых лениво плыли по бетонке. Мимо меня промчался автозаправщик с бордовой цистерной, следом прошли два молчаливых ремонтника. Ветер с их стороны принес душный запах горячего машинного масла и керосина.
Летчик оказался на месте. Он деловито забрасывал через распахнутый люк внутрь вертолета картонные коробки, сложенные аккуратной стопкой на деревянном поддоне подле него. Мое приближение он отметил угрюмым косым взглядом, но работу не прервал.
— Пришел? — задал риторический вопрос пилот Шишов. — Сейчас загрузимся и полетим. Покури пока.
— Да я не курю, — тон почему-то вышел каким-то извиняющимся, словно мое негативное отношение к табакокурению было чем-то постыдным. Я в очередной раз мысленно обругал себя.
— Чего ты в Славинске-то забыл? Родственники? — вдруг поинтересовался летчик.
— Да дела у меня там.
— Дела? — скептически ухмыльнулся Шишов, швырнул очередную коробку в недра вертолета. Там загрохотало, перекатываясь и сваливаясь. — Какие там могут быть дела? И с кем? Или ты один из этих?
— Из каких этих? — не понял я.
— Из тех, которые, — летчик хрипло хохотнул. — Ладно, проехали.
Он вдруг крякнул, видимо не ожидая веса очередной посылки, согнувшись в пояснице, дотащил ее до люка.
— Дела у него, — это он уже, видимо, сам с собой разговаривает. — Все оттуда, а эти туда. Черте что…
Он что-то еще пробурчал, неразличимое в хриплом ворчании, опять закурил, зажав мятую папиросу между желтыми зубами. Я скромно отошел в сторону.
На коробках черным маркером жирно написано «Дробня». Насколько мне не изменяет память, поселок Дробня не совсем по пути в Славинск. Я могу, конечно, и ошибаться, но перед поездкой пришлось довольно подробно изучать карту района в поисках дорог и маршрутов. Местность, куда я приехал, оказалась на удивление дикой и малоосвоенной, между населенными пунктами пролегали километры целины, лесов или сопок. И без того пересеченный ландшафт то и дело прорезали скальные гряды и овраги. В таких условия проложить автомобильные трассы оказалось делом практически невыполнимым, поэтому эволюция дорог дальше бетонных настилов не ушла. Думаю, не погрешу против истины, если предположу, что за пределами районного центра дороги и вовсе превращаются в утрамбованные глиняные тракты, местами посыпанные щебнем.
