— Да? И у меня тоже…
— Мне кажется, это как-то связано с Эсланом, — продолжала Люси, — То ли с ним случится что-то ужасное, то ли он собирается сделать что-то страшное.
— Он сегодня весь день был сам не свой, — подтвердила Сьюзен. — Послушай, Люси! А что это он говорил про битву — как будто с нами его не будет? Не задумал ли он уйти сегодня, потихоньку, пока все спят?
— А где он? — подскочила Люси. — Он в шатре?
— Кажется, нет.
— Давай, Сьюзен, выйдем и поглядим. Может быть, он снаружи?
— А почему бы и нет, — согласилась Сьюзен. — Не все ли равно, где не спать — здесь или там.
Тихо-тихо пробрались сестры среди спящих и бесшумно выскользнули из шатра. Ярко светила луна, и тишину нарушало лишь журчание речной воды на камнях. Вдруг Сьюзен схватила Люси за руку:
— Смотри!
Лев уже пересек поляну, и они увидели его на опушке. Он медленно вошел в лес. Не говоря ни слова, обе бросились следом.
Они крались за ним сначала вверх по склону долины, потом направо — тем самым путем, по которому отряд двигался к Бродам от Каменного Стола. А он все шел и шел — сквозь непроглядные тени, сквозь бледный лунный свет. И они — вслед за ним, совсем вымокнув от росы. Однако этот Лев был непохож на Эслана. Хвост опущен, голова поникла, вдет медленно-медленно, как будто совсем обессилел. И вот, когда они оказались посреди широкой поляны, где не было тени, в которой можно укрыться, Лев застыл вдруг на месте и оглянулся. Убегать не имело смысла, и сестры двинулись прямо к нему. Когда они приблизились, Лев молвил:
— Ох, дети мои, зачем вы идете за мной?
— Мы никак не могли уснуть, — начала Люси и тут же почувствовала, что слова не нужны — Эслану и без того все известно.
— А можно нам пойти с вами… куда вы, туда и мы? — попросила Сьюзен.
— Пожалуй… — Эслан задумался, а потом тихо добавил: — Нынешней ночью мне хотелось бы побыть с друзьями. Да, вы можете идти со мной, но только обещайте, что остановитесь, когда я вам скажу, и дальше ни шагу — дальше я пойду один.
— Вот спасибо, Эслан, спасибо! Все будет, как вы скажете, — обрадовались сестры.
Они двинулись снова — Лев посредине, сестры по бокам. Но как же медленно он брел! Большая львиная голова понурилась, и нос почти касался травы. Вот Лев споткнулся и тихо застонал.
— Эслан! Эслан! — не выдержала Люси. — Что с вами? Что случилось?
— И вправду, милый Эслан, вам нездоровится? — поддержала Сьюзен.
— Нет, — ответил Эслан. — Мне грустно и одиноко. Положите-ка ваши руки мне на гриву, чтобы я чувствовал, что вы рядом, и пойдемте дальше.
