Вышел на крыльцо бессонный и свежий Давыд с трубочкой в зубах, в белой исподней рубахе, кудрявый и задорный. Осмотрел строй, усмехнулся:
— Доглядайте, ребята, чтоб к своим же в лапы не попасть. Пощады тогда не ждите. Такая у меня реляция. Ну, однако, с Богом. — Перекрестил строй.
Тронулись. Авангардом — отряд Щербатова, арьергардом — купеческий обоз Фигнера.
«Москва! Она, долгожданная, встретила нас не ласково. Едва мы вступили в предместье, как вдруг прямо на мосту нам дорогу заступили какие-то негодяи с убийственными рожами, вооруженные кто ружьями, кто толстыми пиками, кто просто вилами. Они все были пьяны и потому безрассудно отважны. Возглавлял этот сброд старый великан в овчинном полушубке, стянутом кушаком, в овчинной же бесформенной шляпе. Его длинные седые волосы, выбиваясь из-под овчины, развевались на ветру, густая белая борода висела до пояса. Он держал в сильных грубых руках вилу о трех зубьях и напоминал всем своим видом грозного царя морских вод.
Не говоря худого слова, он гордо двинулся на нашего тамбурмажора. Видимо, его парадный позолоченный мундир заставил разбойника принять его за важного генерала или за самого императора. Удар! — вила с тремя блестящими зубьями пошла вперед, но бравый тамбур уклонился и отбил ее своим жезлом. И как я оказался к “Нептуну” в близости, то нанес ему эфесом сабли удар в лицо как кастетом. Разбойник отлетел в сторону, налег спиной на перила и, не удержавшись, рухнул в воды московской реки. Вернувшись, так сказать, в свою стихию. Перегнувшись, я долго смотрел ниже моста по течению. Лишь раз или два мелькнула над водой его овчинная шапка, и он исчез, как я полагал, навсегда.
Мы вошли в Москву в составе кавалерии Мюрата, нашего авангарда. Приблизившись к Кремлю, встретили возмутительное и неожиданное сопротивление. Ворота оказались запахнутыми, и со стен открылась беспорядочная стрельба. Так города не сдают!
Произошла заминка. Доложили императору. Тем временем пытались вести переговоры с глупцами и негодяями. Но они не слушали никаких резонов.
— Выбить ворота пушками! — приказал император. — И выгнать из Кремля все, что там засело.
Впоследствии стало известно, что “засело” в Кремле множество вооруженных людей — большей частью преступников, специально выпущенных из тюрем.
Два пушечных выстрела расчистили нам путь. “Защитники” Кремля удрали через другие ворота. Их не преследовали. Однако, как оказалось, напрасно. В тот же час разбойники заняли большой каменный господский дом и организовали оборону. В доме, видимо, были заготовлены и оружейные и продовольственные припасы. В одном окне была даже замечена небольшая пушка типа корабельного орудия.
