А что отвечать-то? Хоть бы намёк!.. На доске было написано: «Бурый медведь проснулся в берлоге».
— Повторите пожалуйста вопрос, Инесса Михайловна, — сказал я.
Виталька ничем не мог мне помочь, потому что Инесса располагалась всегда лицом к классу, пресекая этим любые подсказки. Она сидела неподвижно, как сфинкс, положив на стол свои огромные руки. Казалось она смотрит не куда-нибудь, а только в толстые стёкла своих очков, и видет там, в этих экранах, каждого из нас, как облупленного. Я посмотел на часы: до конца урока оставалось чуть больше пяти минут. Мы же едем сегодня к папе в больницу! А завтра у него сложная операция! Меня прошиб пот. Если опять будет двойка по «русскому»… О, нет! только не это!!
— А ты попробуй ещё кого-нибудь попросить произнёс «сфинкс» — у канадского вратаря, например. Может он знает, может быть их тоже учили составлять предложения?
Вот оно что: «составлять предложения».
— Бурый медведь проснулся в берлоге, — прочёл я вслух для начала.
Класс взорвался от смеха и тут же смолк.
— Да медведь-то проснулся, причём давно уже проснулся, — сказала Инесса не поворачивая головы, — пора бы и тебе встрепенуться немного.
Значит дело не в «медведе»… Я не знал, что нужно было всего-навсего составить следующее предложение, восклицательное.
— Интересна мне твоя психология, Буженинов. Вот, на что ты надеешься?
Господи, на что я ещё мог надеяться? Если бы я только знал вопрос, я бы ответил.
— Ты надеешься на то, что до конца урока осталось несколько минут, и тебе удастся как-то протянуть время, — сказала она. — И никакой Господь тебе не поможет.
— Инесса Михална! — вскочил Виталька, — можно выйти?
Это был шанс. Чтобы выйти из класса ему нужно было неминуемо пройти рядом со мною, а значит… я пойму с пол-намёка!
— Обойдёшься, — сказала Инесса.
— Но я не могу больше! — поджался Виталька.
Девчонки прыснули, но учительница не моргнула и глазом.
— Потерпишь, Бражников, я сказала.
— Вы меня извините, Инесса Михална, — пританцовывал Виталька, — но я не хочу позориться перед всем классом. И перед вами.
— Кинулся выручать дружка, не выйдет, — произнёс «сфинкс».
— Вы не имеете права так издеваться, — тихо сказал Виталька.
Держа руку в кармане, он переминался с ноги на ногу, и вдруг замер. Класс зашевелился и охнул: из под его красовок показалась, увеличиваясь в размерах светлая лужица… «Сфинкс» резко встал, опрокинув стул, и уставился на ручеёк, который подбирался к нему тонкой змейкой.
