– А у вас назначено? – спросил мужчина. Я сделала неопределенный жест, надеясь, что все как-нибудь разрулится без моего на то вмешательства. Так оно и вышло. Обескураженный, охранник потыкал кнопки в телефоне, что-то спросил, затем снова ко мне обратился: – Так вы из газеты? – Заулыбавшись от облегчения, я кивнула. – Идите, плакат уже вешают. – На турникете загорелась зеленая кнопка. Только я обрадовалась, как мужчина сказал второму: – Лех, проводи журналистку в приемную.
Вот блин! И куда я на сей раз вляпалась?..
Тихий до той поры Леха, получив свой звездный час, повел меня по лестнице на третий, как потом выяснилось, этаж, разбалтывая по дороге всю свою биографию и ни разу, увы, не намекнув даже единым словом на суть мероприятия, в котором мне предстояло участвовать. Но делать нечего, у меня не было иного пути, кроме как попасть в стан врага под каким-то пока мифическим прикрытием. Доведя меня до нужной двери, сопровождающий говорун отбыл восвояси, я же медленно переступила порог, чтобы успеть придумать следующий шаг. Ну скажут они, что никакого Хрякина и в глаза не видели, ну увижу я пятна крови на полу в кабинете Федоткина, ну опознаю я по цвету и запаху, что это кровь именно моего ненаглядного, а дальше-то что? Вопить на все здание: «По-ли-ци-я!»? Тогда на полу несколькими литрами крови станет больше.
Тут мои мысли оборвались, потому что на стене рядом со столом секретарши действительно висел плакат. Последний гвоздь вбили, как раз когда я входила в приемную, теперь все эти люди направились к выходу, оставив нас с местной девушкой наедине, и плакат этот стал виден как на ладони. Крупным планом лицо солидного мужчины по центру, рядом наклеено много вырезок из газет со статьями, а сверху яркими маркерами выведено: «Победитель премии «Предприниматель года в Московском регионе» – А. В. Федоткин». В мозгах у меня что-то щелкнуло. Вот он, мотив для убийства! То, о чем говорил Николай. Федоткин убил конкурента и получил премию. И сразу вызвал журналистов, чтобы поделиться своим счастьем.
– Присаживайтесь, – указала мне секретарша на белое кожаное кресло. – Скоро он освободится.
«А вы не видели здесь высокого брюнета?» – так и вертелось у меня на языке, но тут за дверью стали слышны голоса, видимо, находящиеся там люди плавно двигались к выходу, и в одном из них я узнала Хрякина.
«Жив!» – возликовала я, но тут же сникла: наверно, ему не понравится то, что я ослушалась.
