Ясненько, не сумев втолковать мне лекцию дома, папа придумал выход: использовать занятия в институте для личных воспитательных целей.
А закончил выступление Сергей Степанович примерно такой фразой:
– Поняли теперь, что пить, курить, баловаться наркотиками и общаться с сомнительного рода компаниями опасно не только для здоровья, но и для жизни?.. А родителям расхлебывать…
Короче говоря, опозорил меня по полной.
Почти все ребята после лекции подходили ко мне с одним и тем же вопросом:
– Слышь, Образец, – Образец – это мое прозвище, которым я должна быть обязана в первую очередь своей фамилии, а во вторую – образцовому поведению, – чёй-то с твоим предком сегодня?
На физкультуру Танька не пошла, заявив, что освобождена и вообще ей очень кушать хочется, а тут еще целых полтора часа фигни. А я, в свою очередь, молча не пошла, никому ничего не заявляя.
Грачева сразу отправилась на кухню, я же принялась гладить одежду, в которой собиралась ехать с Николаем в Лугинск. Утром в спешке я натянула на себя первое, что попалось под руку, и для свидания это никоим образом не годилось. Переодевшись, я решила попить чаю, зашла на кухню и получила неприятный сюрприз. Весь стол был забит невероятным количеством крошек.
Сковорода, кастрюля, две тарелки и ложка с вилкой небрежно валялись в раковине.
– Ты что, все съела?
Танька скромно потупила глазки и тихо молвила:
– Все.
Я вздохнула.
– А почему посуду не помыла?
– Так у вас «Дося», а я только «Фейри» пользуюсь.
Ну что с ней поделаешь? Разумеется, я самолично принялась за мытье посуды, но где-то на предпоследнем приборе оглянулась на одноклассницу: Грачева, вальяжно раскинувшись на стуле, дорезала то, что осталось от последнего батона.
– Таня, ты что делаешь? – теряя терпение, спросила я.
– Как что? Бутербродик.
Полностью его, терпение, потеряв, я разразилась тирадой:
– Ну как же тебе не стыдно! Ты сидишь у нас на шее и притом считаешь, что так и нужно. Если уж ты живешь у нас, то будь так любезна оставлять хоть что-то после себя в холодильнике, мыть за собой посуду и крошки вытирать! – И указала на стол, где после недавнего дорезания батона к уже покрывшим до этого ровным слоем крышку стола крошкам прибавилась еще целая рота.
– Но я ведь в магазин ходила, – слегка пристыженно припомнила Грачева-нахлебница. – И вообще, я гостья!
– Гость – как в горле кость! – незамедлительно отпарировала я.
Татьяна на первых порах оторопела, но затем что-то обмозговала и сообщила:
