— Джонни, — вымолвила она со страдальческим взглядом, и он понял, что она вместе с ним считала дни.
— Прости меня за то, что я заставил тебя пережить.
— Нет, — схватила она его за руку, — дело не во мне, а в тебе. Я молилась за тебя каждый день. Вся община молилась.
— Монахини молились за убийцу…
— Перестань. Ты не убийца. Это было ужасно, и вышло нечаянно. Тебе пришлось с ним драться, чтобы он не тронул Реджис.
— Вот как ты думаешь…
— Я знаю твою душу, Джон.
— Возможно, не знаешь.
Сердце его билось так гулко, что болели ребра. Мельком вспомнилась ярость, охватившая его в тот день, незабываемая картина: Грег Уайт бросается на Реджис. Джон вспомнил удары своих кулаков. Страшно. Если бы история на том закончилась…
— Я знаю своего брата, — упрямо повторила Берни.
— Спасибо тебе за это.
— Хонор сегодня с тобой повидается? — спросила она.
— Пока нет.
— Агнес поправится. Она жива, в сознании. В десять часов ей сделают магнитно-резонансную томографию; врачи, по словам Хонор, настроены оптимистично. Возможно, ее скоро выпишут.
Джон огорчился: Хонор даже не потрудилась сказать ему об этом. К щекам, к шее прилила кровь, и он видел, что Берни заметила это.
— Все будет хорошо, Джонни, — заверила она, читая его мысли. — Она сейчас просто в шоке. Из-за Агнес и потому, что не ждала тебя так скоро — никто из нас не ждал. Невероятный сюрприз… Наверно, ей и девочкам нужно время, чтобы свыкнуться.
— Мне помог Том. Обратился к кому-то из Келли, они меня досрочно вытащили.
— Том любит тебя, как брат, — заметила Берни, стараясь говорить ровным тоном.
— Я твой брат, а мы оба знаем, что для тебя он сделает все.
Она не кивнула, не подтвердила его замечание. Только пристально смотрела на брата, словно боясь, как бы он опять не исчез.
— Шесть лет — слишком много, — сказала она. — Помнишь, какой шум поднялся в Ирландии… многие считали, что ты вообще не должен садиться в тюрьму.
— Да, но… — пробормотал Джон, желая, чтобы она замолчала.
— До сих пор не пойму, — схватила его за руку Берни, — почему ты признал себя виновным?
— Свидетели слышали мои угрозы. Я обещал убить его и убил.
— Реджис заявила бы на суде, что это он напал на тебя.
— Мне не хотелось, чтобы Реджис свидетельствовала в суде. Или Хонор.
— Они охотно рассказали бы о случившемся, — возразила Берни. — Выступили бы, за тебя поборолись…
— А я этого не хотел, — повысил он голос, увидел в ее глазах боль, покачал головой. — Извини.
— Ничего, все в порядке. Ты был не в себе.
