— Сороковетов! Быстро! По пулемету!
Те присели на корточки и начали быстро собирать миномет.
— Сюда! Сюда! — И Сороковетов прыгнул в неглубокую воронку, затащил плиту и принялся прилаживать трубу миномета. Астахов откинул защелки одного из металлических контейнеров, которые нес с собой, и вытащил первую мину.
Воронцов побежал вперед. И вскоре увидел, как пулемет, плескавший отрывистым пламенем метрах в восьмидесяти правее, потонул в разрывах. Этого было достаточно.
Потому что, когда фонтаны взрывов осели, туда бросились штрафники взвода Нелюбина. А впереди уже слышались крики и удары. Воронцов бросился к поваленной сосне, за которой мелькали зеленые угловатые каски, вскинул автомат, пытаясь на ходу поймать в колечко прицела смещающиеся куда-то влево, видимо к блиндажу, чужие каски. Но его опередили. Через сосновые сучья прыгнули сразу несколько человек. Воронцов увидел напряженные спины бойцов. Один тут же запрокинул голову и упал, судорожно хватаясь сведенными мгновенной судорогой пальцами за воздух перед собой. Другой, перекинувшись через ствол сосны, тут же начал орудовать прикладом винтовки. Пилотка слетела с его головы. Воронцов прыгнул следом. Мельком взглянул на бойца, опередившего его, увидел край сержантского погона.
— Численко! Туда! — указал в глубину траншеи, где мелькали фрицы.
Сержант перешагнул через искромсанное тело в серо-зеленом мундире и начал судорожно сдергивать с поясного ремня гранату. Воронцов следом за Численко бросил и свою. Обе гранаты разорвались почти одновременно. Траншею заполнило пылью и копотью. Численко и еще двое бойцов, крича и обгоняя Воронцова, со штыками наперевес бросились туда и мгновенно исчезли. Воронцов бежал по брустверу, держа наготове автомат. Облако пыли и гари ветром стаскивало в сторону, и вскоре он увидел стоящего на коленях бойца из второго отделения. В горячке он пытался вытащить немецкую винтовку, глубоко увязшую штыком в его плече. Немец в проломленной каске лежал рядом. В углу траншеи лежали один на другом еще два трупа. Воронцову показалось, что они еще шевелятся. Их, видимо, убило взрывами гранат. Разорванные ремни, окровавленные головы, отлетевшие в сторону каски, куски сапог и еще чего-то, жуткого…
Воронцов ухватил обеими руками бойца, прислонил его к стенке траншеи, взял винтовку и осторожно потянул на себя. Штык не поддавался. Боец закричал от боли. Тогда Воронцов придавил его коленом и с силой дернул штык.
