— А вы знаете, что у них глисты бывают, — встряла теща, — Димочка бы не заразился!
Елена вопросительно посмотрела на Андрея, но он весело подмигнул Димке и махнул рукой.
На следующий день Андрей отпросился с работы пораньше.
Елена накладывала ему в тарелку жареную картошку и улыбалась: «Ты как Димка! Берешь обузу да еще радуешься!»
Андрей посмеивался и ел. «Ничего, ничего, — думал он, — дай срок, дай время».
Он сам помыл посуду, подмел пол на кухне. Потом вышел в коридор и сел на ящик с обувью. Смотрел, как собирается Елена, ждал.
Елена была красивая женщина, так, по крайней мере, казалось ему, — высокая, гибкая, с правильным чистым лицом, с большими распахнутыми глазами. Она выщипывала брови, красила волосы в какой-то ядовитый рыже-зеленый цвет, но он почти не замечал этого. В ее хороший вкус он верил прочно и убежденно. Даром что ли у них в квартире такой блеск и красота. Зайдешь с улицы, в жизни не поймешь, что он просто экскаваторщик, а не артист какой-нибудь.
Елена стояла перед зеркалом, расплющив на зубах верхнюю губу и нежно касаясь ее помадой. Сбоку казалось, что она улыбается.
— Андрюшик, — осторожно приоткрывая рот, говорила она, — а мама вчера сказала, что они туфли грызут.
— Ну что ж, — спокойно возразил Андрей, — пока положим обувь на шифоньер, а потом он приучится. Месяца два, и все.
В коридор вышел Димка, надел шапку и молча уселся рядом с Андреем. Андрей закурил папиросу, достал из ящика ботинки и начал их аккуратно зашнуровывать.
— Да, а пока он не приучился терпеть до улицы, — брезгливо отмахиваясь от дыма, продолжала Елена, — кто за ним убирать будет?
— Я и Димка. Правда, Димыч?
Димка согласно замотал головой.
— А когда ты на работе, а Димка в школе?
— Ну ты уберешь пару раз…
— Я не буду!!
— Ну хорошо, полежит, я приду и уберу.
— Что полежит? А пол! Недавно ведь красили… Ты что, соскучился по ремонту?
Димка испуганно переводил глаза с матери на отца. Андрей пальцами потушил окурок и положил себе в карман. На жену он старался не смотреть.
— Ты не ответил, — Елена повернулась к нему всем корпусом. Один глаз у нее был недокрашен, и лицо выглядело странным, асимметричным, как у камбалы. — А новый сервант, тахту ты тоже на шифоньер поставишь?
— Все. Баста! Никого мы не берем! Раздевайся, Димка!
Андрей, бледный, трясущимися руками, путаясь в шнурках и срываясь, снимал ботинки.
— Да ты что, Андрюш, я же так просто…
Громко, как сирена, завыл Димка. Андрей стоял на кухне и пустыми глазами смотрел на стену.
