— В чем дело? — наконец, пробормотал он, пожав плечами.
— Так-то лучше. Пьер Арман не такой человек, чтоб испугаться какой-то хлопушки... Дело в том, что вот этот мальчик — русский — Митя видел в кино свою сестру...
— Мало ли кто ходит к нам, разве я знаю по имени всех девиц, посещающих «Геракл».
— На экране, чорт возьми, он ее видел... т.-е. он думает, что это его сестра. В «Красном витязе»...
Жюль Фар посмотрел на мальчика и вдруг вспомнил.
— А как ее зовут?
— Маруся, — удивленно произнес Митя.
— Это ты тогда кричал?
— Я.
— Вот что...
— Мы вчера ходили с ним на сеанс, — продолжал художник, — но горе в том, что появляется эта Маруся только на несколько секунд... Он не успевает ее как следует рассмотреть... А между тем он считал ее умершей, и это его единственная родня в России... Понимаете? Вы — люди с ледяными сердцами?
— Чего же вы хотите?
— Покажите нам ее специально.
— Какой вздор!
— Господин Фар, — сказал Дюру, — я бы доставил им это удовольствие.
Господин Фар удивленно посмотрел на Дюру.
— С какой стати?
— Надо уважить чувства этого мальчугана... а, кроме того, как знать...
В этом «как знать» прозвучало нечто понятное для директора. Дюру что-то задумал, а у Дюру на плечах была голова, и в голове этой был мозг, а не студень. Это не подлежало сомнению.
— Ну, ладно, — сказал он.
— Мы сейчас это сделаем, — проговорил Дюру, — идемте, честные люди. Оператор здесь.
Арман торжественно взял Митю за руку.
— Эй, оставьте пепельницу.
— Я ее принесу после. Она еще может мне пригодиться.
Жюль Фар подождал, пока они ушли, а потом поднялся в свою ложу. Любопытство его разбирало.
В этот час огромный зрительный зал «Геракла» был пуст и темен. В нем было тихо как в склепе.
«А что, если бы такая тишина была тут и по вечерам?» Директор содрогнулся при одной мысли о подобном убытке.
Внизу приотворилась дверь, на секунду в зал вонзился дневной свет. Но затем опять стало темно. Освещая дорогу карманным фонариком, Дюру вел за собой Армана и Митю.
— Вот сюда сядем, — говорил он, и его голос отдавался в гулком куполе. — Господин Жамэ?
— Да, — послышался голос оператора, и на задней стене зала вспыхнул квадратик.
— Давайте прямо третью часть.
На экране сразу появилась степь.
— Дальше, — кричал Дюру, — вертите, вертите... еще, еще... ага, вот базар. Мальчик, ты скажи, когда...
— Вот, вот...
— Стоп. Стоп... поворот назад... так... больше не вертите.
Директор видел, что мальчик вскочил с места, разглядывая женщину, неподвижно застывшую на экране.
