Коммерция | страница 39

Проблема, собственно, не в невозможности договориться о дефинициях социальной справедливости (в конце концов, мало кто видел ее в лицо). Проблема в отказе от воли, в начинающейся утрате идеи социальной справедливости. Российское общество раздираемо не национальными распрями, не классовым антагонизмом, не конфликтом идеологий - его рвут острые этические противоречия. Текст уважаемого коллеги отчетливо демонстрирует расхождение не в идеологиях, а в базовых этических ценностях. Общепринятые «хорошо» и «плохо» размываются, как акварель под дождем. Это не ненависть - это просто vita nuova.

В основе этих «этических противоречий» - не нравственные коллизии, не конфликт добрых и злых людей. Мы наблюдаем формирование новой этики, сопровождающей, в свою очередь, формирование так называемого консьюмеристского общества в стране. Перефразируя ахматовскую формулу двух Россий, «сидевшей и сажавшей» (а третьей России она в упор не видела), можно сказать, что сегодняшняя страна - «торжествующая» и «наказанная», третью нам еще предстоит придумать.

Третья Россия, забытая Ахматовой, всегда была. Это, что называется, люди промежуточные - не злодеи, и не жертвы, и даже не хор. Это театральный статист, на которого никогда не обращают внимания, средних лет обыватель, более всего думающий об утеплении окна и сдаче квартального отчета, с добродетельной и недалекой супругой, озабоченной добычей котиковых бот, и сыном-балбесом, озабоченным сокрытием двойки по немецкому языку. Это громадное сословие «простых людей», которые потом сделались «метафизически виноватыми», хотя значения этих слов они никогда не поймут. Они доверялись течению эпохи тогда и так же существуют теперь. Быть может, по глупости, но никак не по злонравию. Обыватели - не Авели, но и не Каины, и не ими «все расхищено, предано, продано». Они - тривиальные люди. Может быть, по социальному самочувствию тривиальных людей и следует судить о справедливом мироустройстве. Потому что справедливость - это не «поровну» и не «по заслугам», а «милосердно и нецелесообразно». Как иначе - невозможно себе представить.

Дефицит продуктов питания как психологический феномен

Когда сегодня нам рассказывают об ужасах советской действительности, обязательно поминают пресловутый продовольственный дефицит. Это один из самых стойких и зловредных пропагандистских штампов. Надо сказать, что в реальности ничего такого не было. В погоне за колбасой «по два девяносто» советский человек не замечал, что вокруг продаются прекрасные товары по чрезвычайно доступным ценам.