Коммерция | страница 37

И еще есть сейчас одна совсем нехорошая вещь, причем ставшая ментальной установкой, агрессивно навязываемой СМИ: что все можно купить, в том числе и то, что покупаться не должно ни при каких обстоятельствах. В результате врач, отказывающий старику или ребенку в помощи, если у родственников нет денег на взятку, преподаватель, ставящий оценки не за знания, а за деньги, офицер, продающий солдат в рабство, а оружие противнику, быстро становятся не изгоями, а нормой.

Увы, и это мы тоже получили из советского прошлого. Нынешняя ситуация выросла из марксизма, всеобщей искренней убежденности в том, что экономика - все, остальное - ничто, поступки отдельных людей и общества в целом обусловлены исключительно экономическими мотивами. Заявления оппозиции о том, что руководство страны занимается огосударствлением экономики и укреплением государства, просто комичны. Режим добился полного разгосударствления всего; по сути, ликвидации государства вообще. Оно приватизировано и превращено режимом в частную корпорацию. Годы застоя, когда нынешние владельцы корпорации формировались как личности, стали переломными в советской истории: коммунистическая идейность окончательно умерла, поскольку прямо противоречила марксистской экономической мотивации, усугубленной необходимостью постоянной унизительной погони за самыми элементарными товарами. В итоге любая идейность стала синонимом глупости, а стремление к материальному благополучию - единственно допустимым вариантом поведения.

Именно в этом главная проблема России: где взять антимарксистов, которые бы четко отличали то, что продавать можно и нужно, от того, что продавать ни в коем случае нельзя.

Справедливое мироустройство - это благополучие тривиальных людей

Всем хорошим в себе я обязана молодому российскому капитализму, всем дурным - мрачному советскому прошлому. Все покупается и все продается, потому что мы не изжили еще в себе остатки вульгарного марксизма. 2,6 млн заключенных ГУЛАГа внесли главный вклад в создание советского общенародного достояния. Приватизаторы собственных квартир - такие же участники афер, как и приватизаторы крупной госсобственности. «Справедливость - это не когда поровну, а когда по заслугам».

Я искренне благодарна коллеге Александру Храмчихину за его прямоту. Конечно, он сознательно говорит о проблеме шершавым языком клише и штампов, а может быть, и шаржа, отвечая то ли невидимым собеседникам, то ли самому себе (сегодня, кажется, и контингент кастрюльных маршей не отважится всерьез отстаивать тезис о подлинном равенстве в СССР), - и, скорее всего, столь брутальные образы выбраны для того, чтобы «сделать ярче и выпуклей», как выразился по совсем другому поводу Андрей Бабицкий, социальные противоречия действительности. В социал-дарвинистской риторике как таковой, пусть и представленной здесь в ее soft-варианте, давно уже ничто никого не удивляет, кроме, может быть, самого феномена ее обыденности, нормативности, почти фоновой растворенности в общественной атмосфере. Это нормально. Так думают многие. Мы с этим смирились.