Красавец Бардсли ничего не сказал на это, и герцог продолжал:
— Наверное, мне следовало бы с самого начала упомянуть, что за исполнение роли моей родственницы я плачу пятьсот гиней!
Он рассмеялся.
— Вы, кажется, удивлены, Бардсли.
— Это огромная сумма, ваше сиятельство!
— Я готов уплатить эти деньги и даже больше, только бы мой племянник получил наследство. Я уже говорил вам, ведь речь идет о миллионе! Игра стоит свеч.
— Я полагаю, мне удастся найти подходящую кандидатуру, — сдался наконец Красавец Бардсли. — Вы знаете не хуже меня, ваше сиятельство, что найдутся тысячи женщин, готовых заработать такие огромные деньги! Но в решающую минуту они могут вас подвести. Риск слишком велик!
— Как я и думал, вы — единственный человек, способный меня понять, — с удовлетворением произнес герцог. — Вот почему я так настойчиво добивался возможности поговорить с вами, хотя с самого начала видел ваше нерасположение беседовать со мной.
— Прощу прощения, если показался невежливым.
— Вовсе нет! Всем известно, что после представления вы спешите в ваш домик в Челси, куда особам вроде меня вход воспрещен.
Герцог весело рассмеялся, произнося эти слова, и через некоторое время продолжал:
— Ваше упорное стремление не допускать никого в свою личную жизнь может кому-то не нравиться, Бардсли, но что касается меня, я просто восхищаюсь вами!
— Благодарю, ваше сиятельство.
Шимона услышала, как герцог встал с дивана.
— Если вы подведете меня, Бардсли, — сказал он, — клянусь — вы возглавите список моих самых заклятых врагов!
— Мне остается только пожалеть, что вы не обратились со своей просьбой к кому-нибудь другому, — со вздохом заметил Красавец Бардсли.
— Вам отлично известно, почему я так поступил, — возразил герцог. — Никто, кроме вас, не понял бы, черт возьми, о чем я толкую! Мне нужна настоящая леди, Бардсли, и я не уверен, что в вашем театре найдется хоть один актер, который понял бы, что это такое!
— Вы весьма язвительны, ваше сиятельство.
— Видит Бог, я не хотел обидеть актеров. Мне кажется, ни один человек в мире не получил, столько удовольствия от театра, как я, — заметил герцог. — Вы помните Пердиту? А Розу Ленен? А ту очаровательную малышку, которая устроила форменный скандал, когда я попытался порвать с ней? Как ее звали?
— Бетти Уилсон.
— Ну да, конечно, Бетти Уилсон! Она даже наняла каких-то головорезов, чтобы они разбили стекла в Рейвенстоун-Хаусе. Правда, насколько я припоминаю, осуществить свои замысел им не удалось… Нет, мой дорогой, только вы и я понимаем, что требуется в данном случае, и только вы, как я уже сказал, способны найти подходящую девушку.
