, с длинным задумчивым лицом, которое делала еще длиннее странная, окладистая борода. Лизетта Чидлоу с круглым, словно созданным для поцелуев, кремовым личиком, круглыми темными глазами и копной темных волос. Джек Гленлейк, красивый и мечтательный. Аннетта Шоу, сонная, золотисто-белая, с притворной улыбкой Моны Лизы. Коренастый маленький Том Халлам с насмешливым, типично ирландским лицом. Эймер Винсент, довольно толстый и начинающий лысеть. По-прежнему обращающийся с красивыми речами к дамам. Как это нелепо, что она когда-то думала, будто он ее принц!.. Важный и серьезный Гас Ранкин, а рядом с ним свободный стул — очевидно, для нее, Элси Борланд, молоденькая и пухленькая, выставляющая напоказ свои хорошенькие ручки в свете свечей. Но взгляд Эмили выхватил из всей этой компании только Тедди и Илзи. Остальные были марионетками.
Тедди и Илзи сидели вместе прямо напротив нее. Тедди ухоженный и элегантный, как всегда. Его черная голова совсем рядом с золотистой головой Илзи. Илзи, великолепное сверкающее существо в бирюзово-голубой тафте, настоящая королева с пеной кружев на высокой груди и с приколотым к плечу серебристо-розовым букетиком. Эмили все еще смотрела на них, когда Илзи, взглянув в лицо Тедди, задала какой-то вопрос… Какой-то очень личный и важный вопрос, что было совершенно ясно по выражению ее лица. Эмили не помнила, чтобы когда-нибудь прежде такое выражение появлялось на лице Илзи. Был в нем какой-то явный вызов. Тедди опустил глаза и ответил ей. Эмили поняла или почувствовала, что в его ответе было слово «любовь». Потом эти двое обменялись долгим сосредоточенным взглядом… во всяком случае Эмили он показался долгим и сосредоточенным. Затем Илзи покраснела и отвернулась. Когда это Илзи краснела прежде? А Тедди вскинул голову и обвел стол глазами, в которых, казалось, было ликование и торжество.
В этот ужасный момент крушения всех иллюзий Эмили вышла в круг яркого света. Ее сердце, несколько мгновений назад такое счастливое и легкое, теперь казалось ей холодным и мертвым. Несмотря на огни и смех, темный холодный вечер подступил к ней совсем близко. Все в жизни вдруг стало казаться отвратительным. Для нее это был обед из одних лишь горьких трав, и она никогда потом не могла вспомнить ни одного слова из того, что говорил ей Гас Ранкин. Она ни разу больше не взглянула на Тедди. Он был, казалось, в чудесном настроении и не прекращал шутливой перепалки с Илзи, в то время как Эмили на протяжении всей трапезы держалась сухо и почти ничего не говорила. Хотя Гас Ранкин рассказал ей все свои любимые истории о незабвенной памяти королеве Виктории, Эмили даже не улыбнулась. Миссис Чидлоу была раздосадована и сожалела о том, что послала машину за такой «темпераментной» гостьей. Разозлилась, должно быть, из-за того, что за столом ее занимает Гас Ранкин, которого пригласили в последнюю минуту, чтобы он заменил Перри Миллера. И смотрит из-за этого как оскорбленная графиня. Однако надо быть с ней полюбезнее. Иначе она может вставить тех, кто ей не понравится, в свою очередную книгу. Все помнят, какую разгромную статью написала она про нашу любительскую постановку!.. В действительности бедная Эмили благодарила всех богов за то, что сидит рядом с разговорчивым Гасом, которому вовсе не нужно, чтобы кто-то ему отвечал.
