— Вот. — Через десять минут на стойку солидно плюхнулась объемная папка из потемневшей от времени серой кожи, на которой примитивным тиснением без краски было выдавлено “Объ калмыкъ”. — Первый документ — от семьсот тридцать пятого, последний — девятьсот четырнадцатым. Только предупреждаю, для общего развития здесь — ничегошеньки. Одни документы и переписка. Гражданским шрифтом — четыре документа, остальное — кирилловский полуустав. Да еще такими корявыми почерками — без лупы не разберешься. Шепелев ваш месяц будет глаза ломать.
— Ничего, зато папка толстая, — солидно заявил Юра, расписываясь в трех местах: за получение 73 листов и собственно папки, за ознакомление с правилами хранения и работы с документами и за неразглашение государственной тайны. — Шеф разберется — он у нас любит шарады разгадывать…
Шарады Тимофей Христофорович и вправду любил, но разгадывать их в одиночестве не собирался: недосуг было. Мельком глянув на содержимое папки, он притормозил собиравшуюся было улетучиться парочку, загадочно хмыкнул и, расчленив содержимое на три примерно равные части, распорядился:
— Запереться в своем кабинете, читать, в тезисной форме законспектировать суть, вывести на печать, дать мне. Файлы не сохранять — в одном экземпляре чтоб было. Вперед!
И, выдав каждому по одной части содержимого расчлененной папки, выдворил парочку вон. А сам принялся бегло просматривать ту часть, что оставил себе.
Что там приключилось у Тимофея Христофоровича, Юра с Васей, разумеется, видеть не могли — как и было приказано, они заперлись у себя в кабинете, разложили на столах пожелтевшие от времени бумаги и кинули рубль — кому идти за пивом.
Выпал орел — Юре идти. Юра собрался было, но в этот момент добротная дверь сказочно легко распахнулась от удара могучего плеча, вырвав с мясом стальную накладку с. косяка, и в кабинете возник шеф.
Был шеф как бы слетка не в себе: целеустремленная озабоченность комкала его чистый лоб в морщинах, глаза блуждали, а на такую мелочь, как запертая дверь, он вообще не обратил внимания.
— Прочитали? — задал Тимофей Христофорович преглупейший вопрос.
— Икх… Да когда же?! — От изумления старший Юра даже икнул. — Мы… Мы только…
— Ну вот и славно, — непонятно чему обрадовался Тимофей Христофорович и, сграбастав бумаги со столов, спешно направился на выход. — И не надо. Я сам!
— Шиза косит наши ряды, — тихо высказался Вася, проводив шефа удивленным взглядом. — Нельзя так много работать…
