— Ты ни разу, но зато остальное население по сто раз на дню. А ты не говоришь банальности, я заметил это.
Прикусила язык, ещё бы немножко и банальность вылетела бы тем самым воробьём, которого не поймаешь.
Ели уху, слушали музыку, смеялись. Илья сдержал слово. Он даже за руку Дашу не взял, и лишь когда выходили из квартиры, слегка придержал её за локоть: «Здесь темно, осторожнее».
Неужели так бывает? Расскажу кому — не поверят. Она, конечно, не расскажет. Это её тайна. Она будет хранить её, как и полагается хранить тайну. Даша не могла представить будущего мужа, для которого свадьба — лишь продолжение уже состоявшихся отношений. Зачем тогда свадьба? Чем она отличается от обыкновенной вечеринки? Свадьба — это событие. Самое главное, к нему готовятся всю жизнь. Сколько раз Даша спорила с теми, для кого всё просто. Подумаешь, сейчас другое время, эти старомодные штучки никому не нужны. Потом стала помалкивать. Знала, её никто никогда не переубедит.
Даша помнит свадьбу своей однокурсницы Тони. Тоня встречалась с парнем давно, сняли квартиру, стали жить вместе, она сделала два аборта — детей парень категорически не хотел. В конце концов, родители Тони «наехали» на парня — сколько можно девчонку мурыжить, ни баба, ни девка — простые люди оказались, без дипломатии.
Свадьба. Тоня в белом платье и воздушной фате. Даша не может избавиться от чувства, что смотрит шоу. Есть зрители, есть артисты. Надо непременно отыграть этот спектакль, ведь так долго готовились, потратились на декорации, костюмы и реквизит. Особенно потрясло Дашу венчание. Она всегда робко переступала порог церкви, потому что именно там ощущала в себе острое присутствие совести. В церкви жила правда, особая, недосягаемая. Даша очень хотела такой правды, но считала, что ей никогда не подняться к её сияющим вершинам. Она робела перед этой правдой, Дашины многочисленные несовершенства оскорбляли её. Когда она думала о собственном венчании, ей казалось, она умрёт от страха. Ведь ей откроется что-то великое, она переживёт священный страх познания особой духовной глубины. После этого познания жизнь уже не может быть прежней, она должна, обязана измениться, потому что человек, познавший великое, уже другой.
А Тонино венчание глумилось над этой тайной. Все будто сговорились, делали хорошую мину при плохой игре. Тайны нет, есть маскарад ряженных, есть злая ухмылка земного цинизма, который припёрся на этот праздник в грязных сапожищах и нагло топчет дорогой сверкающий паркет.
