Никогда не забуду последнего урока, происходившего в первый день после рождественских каникул.
Первое, что Секереш в этот день написал на доске, было:
«РУССКИЕ РАБОЧИЕ И КРЕСТЬЯНЕ ВЗЯЛИ
ГОСУДАРСТВЕННУЮ ВЛАСТЬ В СВОИ РУКИ»
Затем мы должны были переписать:
«ТОЛЬКО ПРОЛЕТАРСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
СПОСОБНА ПОЛОЖИТЬ КОНЕЦ ВОЙНЕ».
Помню также, что последняя переписанная нами фраза гласила:
«ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!»
С Карпат дул сильный ветер. Перчаток у меня не было, и я шел, запрятав руки в карманы пальто. В одном кармане я нащупал листочек бумаги, на котором что-то было напечатано на машинке. Дома я прочел его:
«ПЕРЕСТАНЬТЕ УБИВАТЬ ЛЮДЕЙ!
МЫ ТРЕБУЕМ МИРА».
На следующее утро я, как обычно, зашел за Гайдошем.
— Нет ли у тебя ящика или сундука, которым никто кроме тебя, не пользуется? — спросил он.
— Есть. Свой сундук я запираю на замок.
— Тогда спрячь к себе в сундук вот это, — сказал он и вытащил из-под соломенного тюфяка завернутую в клеенку пачку. — Может случиться, что ко мне придут с обыском, — добавил он.
Дрожащими руками я взял у него пачку. В горле у меня пересохло, и я не в силах был произнести ни слова.
— Хорошо, — сказал я, наконец, — спрячу.
Я кинулся в свою каморку — там никого не было. Ученики уже с час как работали в мастерской, моя мать стояла в очереди за провизией, а дядя еще спал крепким сном. Неслышно, как вор, вытащил я сундук из-под кровати и минуту спустя был уже снова во дворе.
— Ну, как?
— Все сделано.
По дороге Гайдош торопился объяснить мне:
— Если меня сегодня арестуют, то эту пачку ты снеси военному врачу Гюлаю. Знаешь его?
— Тот, что живет на улице императора Вильгельма?
— Он самый. Передай ему пачку и скажи, что от меня.
— Хорошо.
Некоторое время мы молча шли рядом. Сердце у меня билось учащенно. Гайдош же, как ни в чем не бывало, насвистывал песенку.
— Вот что, Петр, — сказал он вдруг, — сегодня утром мы, по всей вероятности, забастуем. А ты бастовать будешь?
— Еще бы! — обиженно воскликнул я.
— Погоди-ка немного, — сказал Гайдош с улыбкой, — ты да еще десяток людей не должны бастовать. Вам предстоит задача посложней. Начальник станции затребует, вероятно, солдат для замены бастующих. Вам, якобы штрейкбрехерам, надо так все перепутать на станции, чтобы никому потом не удалось что-либо наладить. Понял?
— Понял. А что… затем будет?
— Затем начальник станции выкинет вас вон, а может быть и в тюрьму упрячет…
В мастерской все шло вверх ногами. Ночью у многих произведены были обыски, и четырнадцать человек арестовали: девять железнодорожников и пятерых с химической фабрики. В числе последних был и Секереш.
