И рядом до высохшего прошлогоднего тростника простирается темная песчаная отмель. Перед ней светлая вода. Небольшие волны, блестящие от солнечного света. И рядом со мной сухой песок нежно оранжевого цвета, обрамленный несколькими сухими кочками травы. Вскоре я мог уже писать масляными красками. Холст я купил в магазине. От химиков я слышал, что отсутствующий у меня скипидар для разведения и наложения красок вполне можно заменить бензином. Моя жена заказала у нашего знакомого мастера ко дню моего рождения мольберт. Вооруженный таким образом, я отважился писать пейзажи масляными красками. В этой технике я написал и портрет шестнадцатилетней дочери Фризера. Это было зимой, в особенно темное время года. Солнце встает поздно и заходит сразу во второй половине дня. Хорошее освещение можно подобрать только в середине дня, в обеденное время. Девушка приходила к нам каждое воскресенье и была моей моделью.
Господин Гоппе, физик и астроном, увлекался веселой живописью в жанре миниатюры. Тушью на маленьких стеклышках он изображал эпизоды из повседневной жизни острова. Он раскрашивал картинки и в кругу друзей проецировал их на стенку. Однажды он рассказал в картинках всю историю острова Городомля, начиная с межгалактического тумана в седую старину и кончая нашей пилкой дров в лесу и свиданием Лидии и Освальда Конрада на лесной прогулке. Уроки рисования были даже для самых маленьких. Наша дочка вместе с другими дошкольниками тоже принимала участие в занятиях рисовального кружка, которые вел инженер Нёрр. Альбом рисования Катрин заполнялся точными картинками чашек, зверей, домиков и людей. Учитель заставлял рисовать систематически — так, как первоклассников учат писать буквы. Альбом был заполнен лист за листом чашками, нарисованными рядом с чашками, домиками рядом с домиками, по двадцать на каждой странице.
Когда в первое лето остров посетил генерал Гордон — мы его видели только издали — он критиковал русское руководство острова за то, что в нашем поселке нет палисадников. В Германии он везде видел такие садики. Он дал распоряжение развести такие сады и у нас. Этим своим пожеланием он попал в самую цель. Свободной земли было более чем достаточно, и скоро каждая семья перед домом, за дорогой получила участок для сада. Началось настоящее соревнование садоводов. Уже вскоре можно было увидеть роскошные цветы, а также грядки бобов, гороха, томатов, моркови, лука и даже земляники. Многие коллеги жертвовали все свое свободное время на это занятие. Особенно ухоженный участок с пестрыми грядками был у господина Бласса, руководителя конструкторского сектора. Но к моему досугу работа в саду не имела отношения. При официальном подведении итогов соревнования я мог бы занять последнее место. На второй год садового строительства я все-таки выпилил из молодых елочек длинные подставки для бобов. Я вкопал их так, как это, по моим наблюдениям, делали опытные люди. И был очень смущен, когда, несмотря на усиленный уход и прилежный полив, моя бобовая рассада и не собиралась обвиваться вокруг палок. Она оставалась высотой по щиколотку. Посрамленный, я должен был признать, что вместо вьющейся фасоли посеял кустовую.
