Так что у бедного Бориса теперь даже срок давности не шел. Он и так большой, по этому составу – пятнадцать лет. А если дело приостановлено, то и течение срока давности также приостанавливается.
– А как, по вашему опыту, выдаст его Венгрия или нет? – спросила Ольга.
– А зачем бы они его арестовывали? – вопросом ответил следователь. – Не выдают только в двух случаях.
Логично. Адвокат и сама их знала наизусть. Если в стране выдачи есть смертная казнь. И если преступление, совершенное запрашиваемым, не является преступлением в стране, где находится задержанный. Например, в Саудовской Аравии коли ты не принц, то будешь повешен за гомосексуализм. Поэтому такого туда не выдадут. Или в Иране имеется шариатский суд. Его статьи не распространяются на другие страны.
– Венгры вообще самая дисциплинированная страна в Интерполе, – все же ответил на ее вопрос Колышкин. – Так что, глядишь, месяца через три вы своего подзащитного у нас навестите.
– Да уж, обязательно, – подтвердила Шеметова.
Наконец, следователь начал посматривать на часы: рядом с его устрашающим печатным агрегатом лежали пачки документов.
Пора было прощаться.
– Так что будем дальше делать? – задала Ольга риторический вопрос.
– А вот приедет Борис Викторович Семенов – и будем думать. – После чего неожиданно спросил: – А вы-то как планируете работать? – Подтекст про пачки баксов и летающие под потолок следственные дела был очевиден.
– По профессии будем работать, – твердо ответила Шеметова. – По позиции, как положено. Никакой халтуры не будет.
Владимир Евграфович Колышкин скептически хмыкнул. Значит, не поверил. Ладно, пусть не верит. Пока.
Вечером в одиночку сходила в кино, но, переполненная сначала мыслями о деле, а потом – о своей несчастной женской доле, ничего из просмотренного не запомнила.
Потом пошла поужинать.
Ее, уже подкрашенную и модно одетую, сразу выделили и оценили. Симпатичные представители мужского пола дважды попытались завязать знакомство. Однако печальная Шеметова решительно отвергла все поползновения.
Уже из номера не выдержала – ведь собиралась первой не звонить! – и набрала номер Багрова.
Он ответил сразу. Лучше бы не отвечал: неподалеку слышался веселый женский голос, что-то настойчиво повторявший.
– Ты занят? – спросила она.
– Немножко, – ответил он. Понятное дело, не вагон же разгружает. – Я тебе перезвоню, как освобожусь, – сказал Багров.
– Как хочешь, – сказала Шеметова и положила трубку первой.
Потом она поплакала, сколько положено. Потом позвонила Галке, институтской подруге.
