…А родись счастливой | страница 55



— А вы так не считаете? — спросил Юрий Александрович, приглашая её пройти дальше по улице.

— Я нашла в доме только одну сберкнижку с остатком в двести семьдесят рублей, и отдала их за гостиницу. Завтра мне уже придётся что-то продавать с себя. Если их были «кучи», то где же они?

— А это задача, которую Сокольников задал органам перед поездкой на охоту. По тем делам, что он проворачивал до отъезда в деревню, у него действительно должны были быть кучи. Впрочем, он мог и не посвящать вас в свои дела. Хотя… при такой разнице возрастов и при том внимании, каким вы пользуетесь у мужчин, он мог бы и похвастать состоянием. Прикупить красотку. Значит, этого не было? — Спросив, Усков чуть отстранился от Любы и как бы со стороны оглядел, во что она одета.

— А вы не допускаете, что он был выше этого? — спросила Люба, так же оглядев Ускова. Генерал становился неприятен ей бесцеремонностью, но бросить его посреди улицы она не решалась — неизвестно, что он хочет от неё. Хорошо, что в мужья не лезет. — Анатолий никогда не жалел на меня денег — это верно, — сказала она. — И всё, что на мне, это он покупал. Но он и всё остальное — даже продукты и косметику — покупал сам, и мне не нужны были деньги. Разве что по мелочи. Для этого у нас и была сберкнижка на предъявителя. По-моему, и сыновьям он ничего не давал, а дарил вещи. Машину старшему… Что-то Васятке…

— Тоже интересно. Когда вы собирались сюда, вас никто не просил пожить пока в деревне? Я имею в виду милицию.

— Замуж звали сразу после похорон, но не из милиции.

— Вот видите, значит, не всё мужское население страны озабочено стремлением… взять вас замуж! — засмеялся Юрий Александрович и, поглядев на часы, махнул шофёру, чтобы подогнал машину. — Всё! Я должен ехать. Скажите, Люба, — он придвинулся к ней лицом, — только честно… Чем от меня пахнет?

— Не водкой, — ответила она, отстраняясь, потому что пахло от него смесью валидола с нафталином и ещё чем-то несвежим.

— И то ладно, а то, не дай бог, и верно министр нагрянет в управление или вызовет. Приятно было познакомиться. Запомню вас надолго. Не каждый день швейцары честь отдают. — Он слегка помял её тёплую — из варежки — руку в своих остывающих ладонях. — Значит, планы у вас определённые… Жаль, мне уже не двадцать пять…

— Не жалейте, генерал. Зато уже не лейтенант, — ответила Люба, мягко отнимая у него руку.

— А что так — «не жалейте»?

— Не знаю. Просто я ещё никому не приносила счастья.